Миновало уже почти два с половиной века, но так до сих пор и неизвестно, что за чудовище три года держало в страхе весь Жеводан (область в центральной Франции). От него не сохранилось ни волоска, ни даже достоверной зарисовки — тем не менее реальность его не подлежит сомнению: след, оставленный им в исторических документах, глубок и неизгладим. Его «культурная проекция» — тоже: о монстре из Жеводана написано немало книг, снято некое количество фильмов (самый заметный и самый недавний из них — бестселлер «Братство волка»: зрелище очень эффектное, но совершенно ужасное по масштабу искажения фактов). А вот все остальное остается тайной. Был ли то неизвестный науке зверь (в таком случае он входит в число объектов, которыми занимается криптозоология: наука о «ненайденных» или «непризнанных» животных)? Волк? Пес? Маньяк? Оборотень? Современные исследователи готовы признать чуть ли не все эти версии разом — кроме, конечно, последней. Для обитателей Жеводана именно последняя версия казалась единственно возможной. Впрочем, они суеверно избегали таких формулировок, называя это существо просто «Зверь». Именно так — с заглавной буквы!
Один из наиболее реалистичных рисунков Зверя, сделанный, правда, не с натуры (таких просто нет: даже с чучела их за 44 года почему-то не сделали!), а «по рассказам очевидцев». Как видим, на волка он походит весьма условно!
А началось все весной 1764 года близ городка Лангони. Тамошняя крестьянка выгнала на пастбище быков — и вдруг на нее невесть откуда набросился страшный зверь. Пастушьи псы при виде его даже не шелохнулись — только дрожали и скулили. Насмерть перепуганная пастушка кинулась к быкам, пытаясь спрятаться за ними. К счастью, быки оказались смелее волкодавов: они встретили хищника выставленными рогами, однако тот ловко избегал ударов и раз за разом кидался на пастушку. Похоже, ее-то он и выбрал себе в жертву.
В тот раз бычье стадо сумело отогнать хищника. Но в начале июля хищный зверь сожрал четырнадцатилетнюю девочку Жанну Буле. То была первая жертва неуязвимого монстра. Вернее — первый случай, когда стало известно имя жертвы: значились пропавшими без вести уже десять человек…
6 сентября, в семь часов вечера, Зверь объявился прямо посреди деревни Эстре, неподалеку от городка Арзенк. В это время тридцатишестилетняя крестьянка копалась в саду, возле своего дома. Зверь (он уже ничуть не боялся людных мест и начал нападать даже на взрослых) повалил несчастную наземь, вонзил клыки ей в горло и принялся жадно высасывать кровь…
Тишину деревни разорвал истошный вопль: «Зверь!..» Вслед затем из домов повыскакивали все жители — кто с вилами, кто с топором. Они кинулись к саду, откуда доносились исступленные крики — и увидели жуткую картину: Зверь, склонясь над жертвой, раздирал ее на куски огромными клыками. Заметив же людей и сообразив, что всех ему не одолеть, он встряхнул громадной головой и медленно потрусил прочь, как бы показывая, что нисколько не испугался.
После этой трагедии число жертв Зверя росло с устрашающей быстротой
Всего, по общим подсчетам, он за три года загубил, не считая пропавших без вести, свыше ста жизней (по другим подсчетам — девяносто шесть). Семьдесят пять из них — дети и подростки, почти все остальные — женщины (и один старик). Взрослый мужчина Зверем, видимо, не был убит ни разу — хотя атаковал он и таких мужчин, даже вооруженных (!), идущих группой (!!). И раненых, изувеченных после его нападений было минимум втрое больше, чем убитых…
Ружей в тогдашнем Жеводане не хватало, так что крестьяне, выходя за пределы деревни, вооружались самодельными пиками. К тому же менее чем втроем теперь даже за дровами или на ярмарку в соседнее село не рисковали отправляться. Но Зверь нападал даже на такие отряды. Сомкнувшись и выставив копья, люди обычно ухитрялись отбиться (иногда получая раны). Неоднократно им удавалось ранить и своего таинственного противника, но это не влияло ни на его боеспособность, ни на способность к быстрым перемещениям: уже на следующий же день он, бывало, сеял смерть в другой части Жеводана, отстоящей на десятки километров!
Проще всего, конечно, предположить, что Зверей было несколько (в конце концов это и подтвердилось: минимум два). Но внешность монстра была настолько характерной, что местные жители не сомневались: это одно и то же существо. Итак, как же он выглядел?
«…Существо это значительно крупнее волка; лапы у него когтисты; шерсть — бура; голова — громадна и вытянута; морда — точно у борзого пса; уши — невелики, прямы и кверху заострены, будто рога; грудь — широка и серовата; спина — в черных полосах; пасть — огромна и усеяна острыми, как бритва, клыками, способными в один миг отгрызть голову от туловища. Движения его неторопливы, хотя в случае надобности оно может перемещаться гигантскими прыжками — необычайно ловко и быстро — и в считанные мгновения без особого труда одолеть расстояние в два или три лье. Оно встает на задние лапы, одним прыжком кидается на жертву и хватает ее за шею — либо сзади, либо сбоку».
Последняя характеристика, как мы вскоре увидим, не совсем верна: именно за шею Зверь хватал редко. А вот описания внешности, в общем, совпадают у разных свидетелей. Причем многие (т. е. реально — немногие: те, кто видел Зверя вблизи и остался жив) подчеркивают одни и те же особенности: когтистые лапы, небольшие, по волчьим меркам, уши (иногда сообщают, что глаза тоже невелики), резко зауженную морду (тут преобладают «собачьи» сравнения: «как у борзой»), скорее кошачий, чем волчий хвост и совсем уж не волчьи клыки, из-за которых пасть приобретала странные очертания!
«Мерзкая тварь была немногим меньше осла, с широкой грудью, огромной головой и толстым загривком; уши походили на волчьи, только малость длиннее, а морда — что кабанье рыло».
Здесь, как видим, уши, наоборот, больше волчьих. Правда, «у страха глаза велики»: многие наблюдатели путаются в подробностях, основное их внимание приковывает — и это вполне понятно! — клыкастая пасть.
А вот свидетельство другого очевидца: «Тело у Зверя вытянутое, он жмется им к земле; шерсть рыжеватая, с черными полосами на спине. Очень длинный хвост. Когти — невероятной величины».
«Он намного крупнее даже самого рослого сторожевого пса; шерсть у него бурая и очень густая, а на брюхе она больше в желтизну. Голова — огромная, как и два передних клыка, торчащих из пасти с обеих сторон; уши — короткие и прямые; хвост довольно жесткий, потому как Зверь, когда бежит, им почти не машет».
Тут уж о страхе речи нет: это описание составили двое всадников, которые сперва дали по Зверю пару успешных (увы, не смертельных) выстрела, а потом долгое время преследовали его верхом, тщетно пытаясь добить. Но и в их рассказе налицо «тигриный» (?) и вроде бы негибкий хвост — хотя другие очевидцы наблюдали, как, бросаясь в атаку, Зверь хлещет себя хвостом по бокам.
В общем, получается что-то среднее между волком и… гиеной? С торчащими наружу клыками какая-то неясность: некоторые наблюдатели их не отмечают. Возможно, при закрытой пасти они выступали лишь слегка; правда, для «нормального» волка и это не характерно. К тому же неизвестно, были это верхние клыки (как у… саблезубого тигра?) или нижние (как у бульдога или других псов «бойцовых» пород). Мы еще вернемся к этому…
Очень любопытно описание больших когтей. Атакуя вооруженные отряды, Зверь вел себя не по-волчьи: вставал на дыбы и бил передними лапами (правда, вроде бы нет сведений о рваных ранах) — по плечам, по древкам пик… Один раз он, преследуя всадника, вспрыгнул на круп коня и опрокинул его вместе с человеком (последний, впрочем, хорошо владел оружием и уже на земле сумел отбиться). В сочетании с «кошачьим» хвостом эти детали наводят на серьезные размышления.
Итак, неизвестный вид? Но вот тут-то и вступают в дело факторы, которые отличают криптозоологию от бессистемного и ненаучного коллекционирования «таинственных случаев».
Практически невозможно представить жизнеспособную популяцию, которая, обитая в относительно доступных и густо заселенных местах, не «проявилась» бы ни до, ни после рокового периода 1764—1767 гг. Сам Жеводан, правда, в XVIII веке и даже сейчас местность, по европейским меркам, чрезвычайно труднодоступная: невысокие, но крутые горы, практически непроходимые заросли, множество оврагов… Но это все же не африканские джунгли. Размеры региона в принципе позволяют скрываться на его территории «остаточной» популяции реликтовых животных (даже активных хищников!), которая будет достаточно велика, чтобы избежать вырождения. Но тогда тем более немыслим такой взрывной и единоразовый «контакт» с человеком. Вся история крипто-видов говорит о другом: животное, неизвестное ученым, местному населению как раз всегда известно. Иной раз — плохо, если это действительно редкий или крайне осторожный зверь; но в любом случае вокруг него складывается некий комплекс сведений, зачастую легендарно-мифических. Основная же трагедия Жеводана и состояла в том, что Зверь оказался местным жителям абсолютно неведом. Единственной их версией оказались общеевропейские легенды о «луп-гаро» (французский аналог «вервольфа») — но это уже за пределами криптозоологических изысканий.
Конечно, мы можем иметь дело и с «залетным гостем». Но в таком случае проблема из локальной становится общеевропейской: где-то ведь должны были предки Зверя жить, кормиться, выводить детенышей… Даже если при этом они не проявляли склонности к людоедству, все равно трудно понять, как им удавалось остаться в европейских лесах абсолютно незамеченными. Особенно если учесть, сколь заметен был Жеводанский Зверь!
В британской периодике St. Games’s Chronicle (первое иностранное упоминание о Звере) еще в начале 1765 года появилось сообщение о терроризирующем одну из французских провинций «животного нового вида, являющемся чем-то средним между волком, тигром и гиеной». Словосочетание «новый вид» звучит вполне «покриптозоологически»; о тигре же заговорили именно из-за сочетания рассказов о полосах и больших когтях.
Но основные раны Зверь наносил все же зубами. Как ни странно, он словно бы не очень умел убивать: атакуя, крайне редко хватал «по-волчьи» за горло, в основном метил в лицо. Большее число погибших умерли от болевого шока…
Так, в лицо, порой вгрызаются бешеные волки. Но животное, свирепствовавшее с весны 1764 по лето 1767, не может быть бешеным; к тому же и никто из раненых бешенством не заболел…
Правда, как сперва казалось, кровавый путь Жеводанского Зверя был оборван в сентябре 1765 г. Дело в том, что уже после первых убийств эта история стала проблемой национального значения — и парижские власти неоднократно отряжали в Жеводан целые охотничьи экспедиции (один раз — подлинное войско из двух профессиональных охотников, семнадцати драгун и четырех десятков солдат); правда, вопреки «Братству волка», никаких индейцевкаратистов и просвещенных академиковкаратистов же там и близко не было. Все они возвращались безуспешно: то есть каких-то волков убивали, однако нападения не прекращались. Но вот главному охотнику Франции (без преувеличений: это был руководитель королевской охотничьей службы сеньор Франсуа Антуан де Ботерн) вроде бы повезло. Он застрелил подлинное чудовище, в котором очевидцы признали Зверя. Да и в желудке его обнаружили остатки человечины…
Подробного описания зверя сделать не догадались: так была велика всеобщая уверенность в том, что это и есть Зверь. В не подробном описании фигурирует известная всему Жеводану масть и необычайно массивное телосложение, так что вес потянул почти на 60 кг (в Сибири и Канаде встречаются и более крупные экземпляры волков, но на территории Франции они редко достигают даже 30 кг!), а длина составила лишь чуть менее 2 м. Общими фразами, без указания конкретных размеров, говорится о весьма длинном хвосте и крупной голове. Форма морды, форма ушей, форма и размеры клыков и когтей — все это осталось «за кадром». Впрочем, из шкуры Зверя было набито чучело, но до наших дней оно не дошло: в 1819 году сгорело при пожаре.
Сеньор Франсуа, человек с колоссальным охотничьим опытом, считал свою добычу «уродом волчьего племени»: он специально выследил и пристрелил очень крупную волчицу, с которой, по его убеждению, Зверь «водил шашни», а потом и единственного ее отпрыска, тоже весьма крупного, но без каких-либо иных отклонений. Прав ли он был в своих подозрениях? Кто знает… Опыта сравнительной анатомии придворный ловчий все же не имел, так что, отлично разбираясь в волках, мог невольно «подогнать под волчий стандарт» параметры неведомого зверя, особенно если тот и впрямь походил на волка! Может быть, волки, не участвуя в нападениях на людей, «подъедали» за Зверем останки жертв? Они ведь и за зверем иного вида (например, медведем) подъедают…
Де Ботерн получил заслуженную награду (9400 ливров — целое состояние!) и, так сказать, «внеочередное дворянское звание». Королевский совет счел дело закрытым. И когда две недели спустя из Жеводана пришли известия, что эпидемия убийств, оказывается, продолжается, — на это уже не последовало никакой реакции.
Последний период истории Жеводанского Зверя — самый горький. Оставшись без помощи, местные жители устраивали то крестные ходы, то облавы; забивали скот, не решаясь отправлять его на выпасы; разорялись, потому что слишком опасно стало возить продукты на рынок, — и, несмотря на все эти предосторожности, продолжали погибать…
Во время одной из таких облав 19 июля 1767 года под пулю местного охотника Жана Шателя угодил волкоподобный монстр — почти точный двойник того, что был убит без малого два года назад. И вот только с тех пор нападения прекратились.
В Париже Шателю премию не выплатили: ведь «вопрос закрыт!». Благодарные жеводанцы, правда, собрали ему некую сумму: целых… 72 ливра. Больше разоренный, измученный край выделить не смог.
Трофей Шателя был описан очень подробно: на этот раз, чтобы не было никаких сомнений в гибели именно Зверя, собрали подписи 28 уважаемых очевидцев. В протоколе по-прежнему нет указаний на «саблезубость» и «тигриные» когти или хвост, но в целом облик животного именно таков, как сообщали оставшиеся в живых свидетели нападений.
Французский исследователь Ален Деко, автор цикла «Великие загадки», несколько лет назад, анализируя описания застреленных Зверей, высказался так: «По мельчайшим деталям было ясно, что это не волк. Однако в наши дни зоологи, не менее тщательно изучив те же самые детали, установили, что это все-таки волк…»
Позволим себе не согласиться с французским коллегой. Представление, что «современные ученые проанализировали все детали и окончательно во всем разобрались», восходит к одной-единственной научной конференции 1960-х годов, на которой было высказано мнение, что описание зубов Зверя не выходит за пределы вариаций «волчьего стандарта». По поводу всех остальных странностей, в том числе загадок поведения, каких-либо однозначных выводов сделано не было.
Французские ученые XVIII века, включая великого Бюффона (который проигнорировал чучело первого Зверя и бегло осмотрел второго), от проблемы попросту отмахнулись: конечно, это просто на редкость крупный свирепый волк, и лишь дремучие суеверы могут предполагать чтолибо иное! Вот таков был научный подход Эпохи Просвещения… Современные биологи, даже загипнотизированные выводами предшественников, не столь категоричны: каждый из описанных признаков ПО ОТДЕЛЬНОСТИ может относиться к волку, пусть и «на грани» допустимого, — но все они вместе… да еще — странные повадки…
Чучело второго Зверя, изготовленное наспех, уже через несколько дней испускало такой смрад, что высшее общество, всетаки заинтересовавшееся этим трофеем, тут же сочло его «непригодным к рассмотрению». Дальнейшая судьба экспоната неизвестна — но он явно не мог сохраниться.
Как ни странно, ни в первом, ни во втором случае не было попытки сохранить скелет. Не было сказано и о рубцах, следах заживших ран. А ведь Зверь, был он в одном или в двух «лицах», много раз получал раны от холодного оружия (минимум однажды его удалось проткнуть так серьезно, что некоторое время, до следующего нападения, всем казалось — этот удар должен быть смертелен). Дважды он, еще до выстрела де Ботерна, попадал и под ружейный огонь (опять-таки минимум одна рана, по общему убеждению, должна была оказаться смертельной, хотя и не помешала Зверю уйти). Неужели и в 1765, и в 1767 годах были убиты не те звери, которые участвовали в нападениях? Или очевидцам просто не пришло в голову обратить внимание на зарубцевавшиеся шрамы?
Не было сделано и зарисовок с натуры. На настоящий момент известно множество рисунков Жеводанского Зверя, но все это — аналоги «фоторобота», составленные по рассказам. В результате они довольно слабо походят один на другой, а о сходстве с оригиналом остается только гадать. Приводим наиболее «оборотнический» из этих рисунков. Как ни странно, именно он фиксирует узнаваемые с биологической точки зрения признаки. Но они заставляют вспомнить не о волке — а о гиене.
Деревянный рельеф XVIII века в одной из жеводанских церквей: Зверь уносит добычу, ломая копья защитников, не обращая внимания ни на раны, ни на крест, свисающий с шеи жертвы... Неизвестный мастер пытался запечатлеть оборотня, «демонического волка», — но, неожиданно для себя, изобразил что-то вроде гиены!
Опять гиена… Между прочим, не все специалисты согласились считать Зверя волком. Например, английский биолог Д. Менатори, не будучи убежден выводом международной конференции, отстаивал именно этот вариант.
Гиена, конечно, для привычных к европейской фауне охотников зверь, во-первых, трудноузнаваемый, а во-вторых, похожий на волка. Но поведенческие особенности, да и сверхвысокая боеспособность Зверя, к известным видам гиены абсолютно неприменимы! К тому же — как мог попасть в Жеводан гиений выводок?
Вообще, Жеводанский Зверь являет собой очень неприятный казус для официальной биологии: отрицать его существование нельзя (слишком много доказательств), а приписать к известному виду можно лишь «насильно».
Высказывалось также предположение, что орудовал маньяк с дрессированными собаками. По мнению доктора Хью Тротти, исследователя проблемы ликантропии (комплекса легенд об оборотнях), в пользу этого свидетельствуют упоминания о длинном хвосте (у волка его «полено» не слишком бросается в глаза). Такой хвост с гораздо большей вероятностью может встретиться у домашней собаки!
Правда, ни при одном из нападений «дрессировщика» и близко не было. Но предположение не лишено смысла! Ведь нынешние бойцовые псы склонны вгрызаться человеку именно в лицо. И «кабанья морда» у них бывает: посмотрите на бультерьера или, если угодно, на такую сугубо французскую породу, как бордосский дог! И клыки (нижние) порой наружу торчат…
А во времена псовых охот многие владельцы свор экспериментировали: скрещивали собак разных пород, иной раз даже гибридизировали их с волками!
Интересно, что за два года до появления Зверя в одном из соседних округов была арестована и осуждена «семейная фирма», обвиненная в том, что натравливала на одиноких путников… ручных волков (возможно, волкособакгибридов?), а потом грабила останки растерзанных. Главный обвиняемый был казнен, остальные пошли на каторгу. А что стало с их «орудиями убийства»? Возможно, пара зверей из своры осталась без присмотра? Тогда они вполне могли продолжить «дело», к которому были приучены, а то и приохотить к этому потомство (во время Жеводанской трагедии не только де Ботерн, но и другие охотники порой обнаруживали в тех краях необычно крупных волчат и даже взрослых волков с «переходными признаками»: вроде бы обычный зверь, но чем-то похож на Зверя…). Кроме того, получает объяснение ситуация со смертельными ранами (если, конечно, их «смертельность» не была изначально завышена): раз хищников больше, чем два, кто-то из них мог погибнуть незамеченным.
(Кстати, в то время на псовых охотах еще применялись особые доспехи, защищавшие отборных собак при травле опасного зверя: медведя, кабана... Если обтянуть такую броню мехом в тон «натуральной» шкуры — она будет и малозаметной, и способной защитить от холодного оружия!)
Доспехи присутствуют и в знаменитом фильме «Братство волка». Правда, режиссер вообще свел воедино абсолютно ВСЕ высказывавшиеся за два века версии, да еще добавил своих — так что у него получился совершенно чудовищный винегрет!
Да, какой-то «Джек-потрошитель» в Жеводане, по-видимому, был. Но, возможно, с реальным Зверем он и не «сотрудничал», а просто маскировал под него свои действия. Ведь часть жертв, особенно — юных девушек, была «разделана» в стиле не хищника, а именно маньяка! Тогда это сочли лишним доказательством оборотнической сущности Зверя, но потом…
Именно эта версия легла в основу одного из эпизодов романа о Тиле Уленшпигеле (помните: маньяк-убийца «маскируется» под вервольфа!). Да и Артур Конан Дойл, создавая свою «Собаку Баскервиллей», о ней не забывал. Так что на самом деле все мы о монстре из Жеводана знаем с детства. Другое дело — не всегда «узнаем» его!
Возвращаясь к версии о маньяке, скажем: с давних пор наибольшее подозрение в этом смысле вызывает… клан Шателей. Пожалуй, не сам Жан, а один из его взрослых сыновей, Антуан Шатель. Он в свое время много путешествовал по мусульманским регионам Средиземноморья, в Алжире попал в плен, был, по слухам, оскоплен — и домой вернулся озлобленным на весь мир неудачником.
Да, это, пожалуй, именно тот материал, из которого формируются серийные убийцы. К тому же, по некоторым сведеньям, Шатель-младший в плену какое-то время был смотрителем султанского зверинца (!), где могли содержаться и весьма экзотические твари. …
Некоторое время назад известный исследователь «Жеводанской проблемы» Г. Пуррат в беллетристической форме поведал миру историю, как обозленный мизантроп Антуан Шатель возвращается из плена с ручной гиеной, как приучает ее кидаться на людей и использует в качестве напарника по убийствам, как, пользуясь поддержкой семейного клана, долгое время остается вне подозрений — а в конце концов, когда ситуация становится слишком опасной, подводит дрессированного зверя под выстрел своего отца. (По этой версии первый Зверь был все-таки волком — но, если привезен был выводок гиен, можно было все это проделать и в 1764 году.) Да, это скорее литература, чем наука, — но консультантом книги выступал уже известный нам Джеральд Менатори!
Честно говоря, как «сообщник маньяка» гиена вписывается в Жеводанскую историю хуже, чем пес-волкодав или гибридный волк. Однако летом 1997 года в Париже проходила очередная научная дискуссия, посвященная Жеводанскому Зверю. Каких-то особых новостей ее участники не ждали (все-таки больше двухсот лет прошло!) — но один из докладов произвел эффект разорвавшейся бомбы.
С этим докладом выступил Франс Жульен, не криптозоолог, а «официальный» биолог, ведущий таксидермист Парижского национального музея естественной истории. Он собрал все данные о чучеле первого Зверя, хранившемся в музейной коллекции с 1766 по 1819 год, когда его погубил пожар. И выяснилось, что, хотя коллеги Бюффона сперва действительно «воротили нос», все же за этот период уникальный экспонат осмотрели несколько вполне квалифицированных натуралистов. Все они дали ему четкое определение: эта шкура была снята с полосатой гиены.
Пожалуй, четкость и однозначность формулировки — свидетельство излишней «самоуверенности» науки тех времен. Определить вид гиены только по шкуре, без скелета или хотя бы черепа — и сейчас нелегкое дело: внешность и масть этих хищников весьма изменчива. Но с точностью до семейства уверенный вывод действительно сделать можно. И если данные Жульена точны — по-видимому, в Жеводане свирепствовал зверь семейства гиеновых, а не собачьих!
Если в версии с прото-бультерьером Антуан Шатель как раз не идеальный кандидат в маньяки (скорее эта роль подходит кому-то из местных дворян, обладателей охотничьих свор), то «гиений вариант» с его личностью, учитывая пребывание в Алжире, связать легче. В тех краях обитает полосатая гиена (вообще-то это скорее азиатский зверь, ее ареал тянется до Кавказа), да и до мест обитания пятнистой (это уже исключительно африканец) рукой подать. Но могут ли известные нам виды гиен, даже после специальной дрессировки — а они поддаются ей куда хуже собак, — выглядеть и вести себя подобно Жеводанскому Зверю?
Даже если счесть преувеличенными почти все описания — нет, это невозможно. Предположим, с формой морды и ушей очевидцы напутали (тем более что действительно есть разногласия); но остаются еще несколько характерных признаков. Длинный хвост, мощные когти (в сочетании с необычайной прыгучестью и манерой вести бой передними лапами), увеличенные клыки, массивно-приземистое телосложение. У гиен скорее все наоборот: они высоконоги и короткохвосты — так что, будучи заметно тяжелее волка (60 кг для них — довольно средний вес), длиной они его не превосходят. Прыгают плохо, передние лапы у них относительно слабы (особенно у полосатой), а когти развиты хуже волчьих или собачьих. Зубной аппарат необычайно силен, гораздо сильнее волчьего — но… не за счет клыков!
Да и базовые особенности поведения могут быть изменены дрессировкой не более, чем внешность, то есть — вообще никак. Совершенно исключено, чтобы гиена в одиночку раз за разом бросалась на ощетинившееся рогами бычье стадо или, тем более, вооруженный отряд, не отступая даже после нескольких ранений!
Но все сказанное относится к ИЗВЕСТНЫМ НАУКЕ видам гиен (собственно, в семействе есть еще два вида, но они на роль Зверя подходят еще меньше). Кто поручится, что в алжирском зверинце XVIII в. не было существа, выпавшего из статистики официальной науки?
Памятник Жеводанскому Зверю, находящийся близ деревни Соже в Авиньоне
На территории Европы в ледниковое время (а возможно, и несколько позже) обитала так называемая «пещерная гиена». С пещерами ее жизнь в действительности не была связана — просто там сделан ряд находок костей этого животного. О масти и повадках, разумеется, сказать ничего нельзя; скелет в целом соответствовал пятнистой гиене — возможно, это вообще был ее очень крупный подвид. Но, безусловно, у нее имелось время и даже необходимость заметно проэволюционировать: европейская фауна очень серьезно изменилась по сравнению с Ледниковым периодом.
По-видимому, существовал и некий крипто-вид гиены в северной Африке (уж не потомок ли пещерной?). Об Алжире данных нет, но на древнеегипетских фресках есть изображения этих странных существ, похожих на пятнистых собратьев, но превышающих их ростом и несколько отличающихся телосложением.
И снова — главный вопрос: возможно ли, что пещерная гиена, пусть как малочисленный вымирающий вид, так надолго задержалась в Европе или Алжире (если не до наших дней, то хотя бы до XVIII в.), не будучи замеченной?
Во время одной из кавказских научных экспедиций 1991 г. на территории Кабарды удалось обнаружить полосатую гиену: между прочим, в официальных зоологических справочниках сказано, что последний заход этого зверя на территорию Кавказа отмечен в довоенное время! Однако, хотя любой специалист (включая опытного охотника) с первого взгляда определит ее резкое и несомненное отличие от волка или одичавшей бродячей собаки — для несведущего человека, включая и рядовых охотников, эти различия практически незаметны. Следовательно, небольшая популяция долгое время может оставаться «невидимой» — все наблюдения автоматически переносятся на ее весьма отдаленных «двойников»…
То, что справедливо для современного Кавказа, видимо, относится и к старой Европе (не говоря уж о том, что в этом случае завоз пары «щенят» из Северной Африки не превращал проблему Зверя в биологический нонсенс). Любопытно отметить, что легенды об оборотнях хотя и «имеют в виду» превращение в волка, на деле содержат некоторые подробности, заставляющие вспомнить о гиенах. Так, вервольф разрывает свежие могилы и поедает трупы; такое поведение и для волков не чуждо, но гиенам оно более «к лицу». Да и сам он, как правило, отличим от рядового волка: не только агрессивней, но и крупнее, одет более длинной шерстью, иногда образующей гриву… Легендарный характер этих сведений сам по себе ничего не опровергает (ведь преданья о вервольфах не делают волка мифическим зверем!) — но, возможно, само появление таких легенд в какойто степени связано с «нестандартными» волками, которые вполне могли оказаться зверями гиенового племени! Особенно если вспомнить жуткие для человеческого слуха «хохочущие» или «рыдающие» крики гиен — из-за чего в Африке они сами фигурируют в качестве зверей-оборотней…
Пожалуй, эта версия наименее противоречива. Но трудно сказать, узнаем ли мы когда-нибудь всю правду!
Нашли опечатку? Выделите фрагмент и нажмите Ctrl+Enter.
Sp-force-hide { display: none;}.sp-form { display: block; background: #ffffff; padding: 15px; width: 960px; max-width: 100%; border-radius: 5px; -moz-border-radius: 5px; -webkit-border-radius: 5px; border-color: #dddddd; border-style: solid; border-width: 1px; font-family: Arial, "Helvetica Neue", sans-serif; background-repeat: no-repeat; background-position: center; background-size: auto;}.sp-form input { display: inline-block; opacity: 1; visibility: visible;}.sp-form .sp-form-fields-wrapper { margin: 0 auto; width: 930px;}.sp-form .sp-form-control { background: #ffffff; border-color: #cccccc; border-style: solid; border-width: 1px; font-size: 15px; padding-left: 8.75px; padding-right: 8.75px; border-radius: 4px; -moz-border-radius: 4px; -webkit-border-radius: 4px; height: 35px; width: 100%;}.sp-form .sp-field label { color: #444444; font-size: 13px; font-style: normal; font-weight: bold;}.sp-form .sp-button { border-radius: 4px; -moz-border-radius: 4px; -webkit-border-radius: 4px; background-color: #0089bf; color: #ffffff; width: auto; font-weight: 700; font-style: normal; font-family: Arial, sans-serif;}.sp-form .sp-button-container { text-align: left;}
Среди множества историй о маньяках и монстрах, наособицу стоит одна страшная история о Звере из Жеводана, чья лютость, жестокий ум и цинизм заставляют историков, биологов и писателей до сих пор ломать головы, пытаясь понять, из каких глубин ада могло выпрыгнуть это чудовище.
Первое упоминание о Звере относится к 1-му июня 1764 года, когда он совершил нападение на крестьянку из города Лангонь, пасшую стадо коров в лесу Меркуар. Некое напоминающее волка существо выскочило из леса и бросилось на неё. Собаки даже не шелохнулись, только дрожали и скулили. Израненная и насмерть перепуганная женщина кинулась к быкам, встретивших зверя выставленными рогами. Несмотря на свою ловкость, он так и не смог её достать.
А первой жертвой Зверя стала четырнадцатилетняя Жанна Буле, убитая 30-го июня 1764 года близ деревни Ибак, недалеко от Лангоня. Ее тело было частично обглодано зверем.
В августе им были убиты ещё двое детей - девочка и мальчик. Поначалу крестьяне приписывали эти нападения стае голодных или бешеных волков, однако немногие очевидцы описали огромного зверя чёрного цвета с кошачьими повадками. Десятки охотничьих групп устремились в леса, но они возвращались ни с чем, а количество жертв продолжало расти.
Все нападения совершались одинаково: жертва сбивалась с ног стремительным броском. Волк - крупное животное, и его веса в полете, особенно если передние лапы попадают в грудь, вполне достаточно, чтобы свалить на землю даже рослого человека. Зверь убивал свои жертвы укусом в лицо, которое он затем раздирал острыми, как бритва, зубами. Если человек не умирал сразу, шок и потеря крови вскоре делали свое дело.
Осенью волк добавил к числу жертв взрослую женщину. В семь вечера 6-го сентября 1764 года зверь объявился посреди деревни Эстре (около Арзанса) и напал на тридцатишестилетнюю крестьянку. Деревенскую тишину разорвали истошные крики, селяне выскочили из домов с топорами и вилами. Кинувшись к саду, они обнаружили зверя, рвущего на куски ещё живую жертву. Заметив вооружённых людей, он не спеша отступил к лесу, как бы показывая, что ничуть не испугался. Всего в течение сентября Зверь унёс жизни ещё пяти детей, среди которых оказался и юноша - сын местного аристократа, маркиза д’Апше. Запомните это имя.
К концу октября количество жертв достигло одиннадцати, Зверь напал на девочку из деревни Виварис, на трех подростков из Шайла-Левек, на девочку из местечка Торис. Чудовище выкусывало жертвам щеки и языки, пило кровь и разбрасывало вокруг внутренности погибших.
В деревнях поднялась тревога. Ничего подобного здесь раньше не происходило: волки нападали на овец, но не на людей. Такое случалось лишь в крайне редких случаях - зимой, когда холод и голод гнали их из леса.
В конце октября 1764 года двое охотников, случайно наткнувшись на волка у лесной опушки, сделали по нему выстрел с расстояния не более десяти шагов. Выстрел поверг чудовище на землю, но оно тут же вскочило на лапы; второй выстрел снова заставил его упасть, однако Зверь сумел подняться и побежать в лес. Охотники следовали за ним по кровавым следам, однако всё, что им удалось найти - растерзанное тело очередной жертвы Зверя - парня 21 года, убитого ранее в тот же день.
После этого Зверь исчез на месяц, но 25 ноября возобновил свою деятельность, убив семидесятилетнюю Катерину Валли.
Темным ноябрьским вечером Жан-Пьер Пурше, скотовод из Жюллианж, пошел в амбар за сеном для быков, когда увидел тяжелую черную тень, крадущуюся по пустырю вдоль поселка. В ту тревожную пору Пурше всегда держал под рукой оружие - тяжелый двуствольный мушкетон. Фермер прицелился и пальнул из первого ствола - зверь сначала будто растворился в ночи, а потом неожиданно появился прямо перед Пурше и поднялся на дыбы, встав, как человек. Пурше выстрелил во второй раз, чудовище издало жуткий крик, и тут... «Мы встретились взглядами, - рассказывал потом жандармскому приставу Пурше, - и меня поразили глаза зверя: они были человечьи!».
По горным долинам поползли слухи о «лугару» - волке-оборотне. Священники окропляли святой водой пули, которые приносили в церковь крестьяне. Местный кюре окрестил зверя "Бичом Божьим" посланным народу за грехи короля и дворянства. Когда нападения Зверя приняли пугающие масштабы, военный губернатор Лангедока де Монкан направил на место происшествия стоявший в Клермон-Ферране отряд из сорока пеших драгун и семнадцати всадников под командованием капитана Жака Дюамеля. (Интересно, что именно в Клермон-Ферране были зафиксированы некоторые из наиболее странных и зловещих проявлений ликантропии). Первая облава, устроенная отрядом драгун, успеха не принесла. Зверь ушел из-под носа и скрылся в лесах на побережье реки Маргерид. Вскоре там были найдены останки еще пятерых жертв загадочного хищника.
Власти Лангедока и епископ города Менд также организовали группу охотников, одновременно с отрядом Дюамеля проводившую одну облаву за другой. Женщинам и детям запретили выходить из дома в одиночку. Мужчины были обязаны иметь при себе хотя бы палку с привязанным на конце ножом. К концу 1764 года охотники и драгуны в окрестностях Жеводана убили около сотни волков. В декабре, когда драгуны закончили свою работу, жители были уверены, что опасность устранена, но едва отряд покинул округ, как огромный волк совершил новое нападение в сочельник.
Начав в декабре 1764 года беспрестанную череду нападений - иногда по 2-3 нападения за день, 4 нападения и два трупа за один день 27-го декабря — Зверь продолжил её в январе 1765. В начале января 1765 года, когда поступили сообщения о новых жертвах, войну зверю объявила церковь, и епископ провел молебен за безопасность жителей, но, несмотря на эти духовные меры, волк в течение последующих дней убил еще нескольких женщин и девочек.
В течение января Зверь нападал на людей 18 раз, то есть через день. К счастью, не каждое нападение оканчивалось смертью жертвы. 12-го января 1765 года группа детей - тринадцатилетний Жак Портфе, с ним четыре мальчика и две девочки от 9 до 13 лет подверглись нападению Жеводанского Зверя. Огромный волк бросился на группу детей, игравших на околице деревни Виларе, и схватил самого младшего. Тогда трое старших ребят, схватив камни и палки, накинулись на зверя, заставили его бросить жертву и обратиться в бегство. Хотя волк покусал этих маленьких храбрецов, жизнь младшего ребенка была спасена. Позднее в тот же день Зверь всё же нашёл добычу, убив малолетнего сына местного жителя де Греза.
Эпизод со спасением тринадцатилетнего Жака Портфе и его товарищей от Жеводанского Зверя привлек внимание короля Франции - Людовика XV, который наградил юношей, повелев выдать им 300 ливров.
Волк же, некоторое время опасавшийся групп людей, вскоре загрыз и частично съел девочку двенадцати и подростка четырнадцати лет. Особый оттенок этим зверствам придавала одна странная черта зверя из Жеводана, а именно, выбор добычи. Волк мог почти всегда задрать овцу или корову, но он этого не делал. Он подстерегал человека и набрасывался на него, даже если это было сопряжено с серьезной опасностью.
В конце января волк напал на трех сельскохозяйственных рабочих среди бела дня. У мужчин были железные вилы, и они не ударились в панику. Борьба продолжалась, как показалось крестьянам, несколько минут, но на самом деле, видимо, она заняла около тридцати секунд. Люди, дико крича, пытались проткнуть зверя вилами, а он старался добраться до их горла.
Когда волк, рыча, убежал, крестьяне поспешили в деревню. Они сообщили властям, что волк был большим взрослым животным с грубой рыжеватой шерстью; нападал в горизонтальном положении, а потом вставал на дыбы, как лошадь, и бил передними лапами. Везение этих людей и мстительность не ожидавшего отпора Зверя можно оценить по тому факту, что в течение нескольких дней, прошедших после его столкновения с работниками фермы, волк загрыз двух женщин и ребенка.
Местные жители постоянно организовывали облавы на таинственное и жестокое чудовище. В одной из таких облав участвовало около тысячи человек, но, хотя в лесу вспугнули и убили несколько больших волков, ко всеобщему разочарованию, ни один из них не напоминал людоеда. То, что усилия оказались напрасными, стало ясно в начале февраля, когда очередной жертвой волка стал молодой парень. Он был жестоко изранен, но остался жив благодаря своей собаке, которая, защищая хозяина, с невероятной отвагой набросилась на волка и заставила Зверя оставить добычу. В феврале нападения продолжились с той же частотой, но Зверю уже не так везло - людям чаще удавалось от него уйти.
Король Людовик XV самолично приказал профессиональным охотникам из Нормандии - Жану-Шарлю-Марку-Антуану Вомеслю Дюневалю и его сыну Жану-Франсуа Дюневалю уничтожить чудовище. Дюневаль-отец был одним из самых известных охотников Франции, за свою жизнь он убил более тысячи волков.
Отец и сын прибыли в Клермон-Ферран 17-го февраля 1765 года, привезя с собой свору из восьми гончих, натасканных в охоте на волков. За несколько месяцев им удалось выследить и убить около двадцати волков, но неуловимый Зверь избегал всех ловушек, не жрал отравленные приманки и не показывался на глаза. Всё больше наглея, словно от осознания своей неуязвимости, волк однажды даже напал на конного, ехавшего по дороге в местную деревушку Аморнь. Зверь прыгнул из чащи на всадника и выбил его из седла. Но человек все же сумел отбиться, снова вскочить на лошадь и ускакать.
В течение всей весны 1765 года Зверь нападал с тем же темпом - через день. 5 апреля он напал на группу из четверых детей и убил их всех - этим детям не повезло так, как Жаку Портфе и его друзьям.
Дюневали устроили несколько массовых облав, в крупнейшей из которых - 1-го мая 1765 года — участвовало 117 солдат и 600 местных жителей. Волк был взят в окружение, и охотники всадили в него три пули, освященные в церкви. Но Зверь прорвался сквозь заслон из собак и загонщиков и исчез. «Все кончено! Чудовище уничтожено!» - написал Дюневаль в своей реляции в Версаль, а через два дня волк убил еще двух человек в разных концах Оверни.
В начале июня недалеко от Аморни волк загрыз девушку. Другая девочка спаслась, вскарабкавшись на утес, возвышавшийся около дороги. Родители нашли ее лишь через три дня, когда, к сожалению, ребенок уже потерял рассудок.
В июне 1765 года Дюневалей по приказу короля сменил Франсуа Антуан де Ботер, носитель королевской аркебузы и Лейтенант Охоты. Когда-то этот прославленный воин был лучшим в королевстве стрелком из аркебузы, но теперь ему уже перевалило за семьдесят. Впрочем, шевалье де Ботер сохранил, несмотря на седину, и выправку, и острый глаз, и твердую руку. Он начал с того, что испросил у вельмож их лучших охотничьих собак. Набрав свору, лейтенант прибыл в ле Мальзьё с великолепными гончими и отрядом загонщиков 22-го июня и начал методично прочесывать леса.
В ходе трехмесячной охоты были истреблены 1200 волков, но, словно выражая свое презрение к новому врагу, огромный волк зашёл прямо в один из домов и загрыз старую женщину, сидевшую за прялкой. Ее растерзанное тело было обнаружено ребенком, чьи крики потревожили волка и заставили уйти. За несколько следующих недель Зверь загрыз еще пять детей и молодую женщину, напав на неё, как раз когда она кормила привезенных из Парижа лучших охотничьих собак. Перепуганные гончие даже не попытались спасти несчастную.
11-го августа 1765 года Зверь напал на девушку по имени Мари-Жанна Вале. Это кажется невероятным, но, проявив невероятное мужество и волю к жизни, Мари-Жанне удалось отбиться от Зверя. Ныне у деревни Полак в Лозере находится скульптура, посвящённая этому событию.
За тот период Зверь совершил 134 нападения и унёс жизни 55 человек, в основном детей и женщин. Последняя из этих жертв была убита 12-го сентября 1765 года, а 20-го сентября де Ботер и его охотники (сорок добровольцев, 12 собак) приняли решение организовать засаду у аббатства в Шаз.
Через несколько часов, после того, как охотники были расставлены по местам, собаки выгнали чудовище прямо на де Ботера, стоявшего у треноги своей аркебузы. Он зарядил орудие свинцовой пулей и одновременно тридцатью пятью картечинами. Де Ботер сотворил крестное знамение и нажал на курок, крупная дробь пробил грудь волка. Живучий Зверь попытался бежать, когда выстрел другого охотника попал ему в голову, пробив правый глаз и череп. Зверь рухнул, но, как бы это ни казалось невероятным, пока охотники перезаряжали ружья, снова вскочил на ноги и кинулся на де Ботера. «Стреляйте!» - скомандовал шевалье. Раздался залп, и чудовище застыло с подломленными под себя лапами.
Это было животное невероятных размеров, волк необычной, странной раскраски, весивший 60 килограммов, почти вдвое больше обычного. Высотой 80 см в холке, а длина его от кончика тупого носа до конца чрезвычайно длинного мохнатого хвоста равнялась 1,7 метра. Каждый из его клыков был длиной до четырех сантиметров.
В деревню Сож, где де Ботер организовал штаб-квартиру, вызвали восемь оставшихся в живых жертв людоеда, и все они опознали убийцу. Местный цирюльник вскрыл брюхо зверя и обнаружил там человечьи кости и несколько полос красной материи.
Убитый зверь был назван «волком из Шаз» по находившемуся вблизи аббатству Шаз. Де Ботер послал королю отчёт, в котором писал: «В настоящем отчёте, заверенном нашими подписями, мы заявляем, что никогда не видели волка, которого можно было бы сравнить с этим. Вот почему мы полагаем, что это именно тот страшный зверь, который причинял такой ущерб королевству».
Шевалье отправил добычу в Клермон, где лекари обработали шкуру хищника и сделали из нее чучело для короля. Стрелка наградили орденом Святого Людовика, тысячью ливрами пансиона и разрешили отныне иметь в фамильном гербе волчью голову.
З верь вернулся 2-го декабря 1765 года, словно антипризрак - когтистая и клыкастая плоть, бездушная, но полная дикого возмездия. Он напал близ Бессер-Сент-Мари на двух детей, 14 и 7 лет, 10-го декабря тяжело ранил двух женщин около Лашампа, 14-го декабря у деревни Полак от него чудом спасся молодой человек, а 21-го декабря 1765 года в окрестностях горы Муше селяне нашли тело 12-летней Аньес. Голова девочки была оторвана, внутренности выпотрошены, а язык откушен жестоким монстром.
Волк настолько обнаглел, что в поисках беззащитных жертв подходил к домам. В конце марта он утащил мальчика восьми лет, игравшего во дворе, и отец, отправившийся на поиски ребенка, нашел его растерзанные останки в полутора километрах от дома. Следующей жертвой стал старик, и хотя он был жестоко изранен, ему повезло, поскольку вмешательство прохожего спасло ему жизнь. Затем на некоторое время наступило затишье, а в самый разгар лета нападения возобновились. Зверь загрыз еще двух детей, пасших овец, и скорбный перечень кошмарных нападений пополнялся до 1-го ноября, когда, убив 12-летнего Жан-Пьера Олье около деревни Суше, Жеводанский Зверь неожиданно снова канул в никуда - тем неожиданнее, что большой охоты на него в это время не велось и крупных волков, в отличие от предыдущего года, охотники не убивали. Всего за конец 1765 года и весь 1766 год Зверь совершил 41 нападение.
Зверь не появлялся в течение 122 дней, то есть до весны, и жеводанские поселяне вздохнули было спокойно, но радоваться было рано. 2-го марта 1767 года Зверь убил мальчика у деревни Понтажу, возобновив свою кровавую жатву с удвоенной силой. Он совершил в течение апреля 8 нападений, а в течение мая - 19 (в общей сложности 36).
Жители принимали отчаянные меры для уничтожения страшного порождения сумрачных лесов Жеводана. Они раскладывали отравленную пищу, но Зверь игнорировал немудреные приманки, предпочитая человеческую плоть. Крестьяне расставляли ловушки и капканы, но они оставались пустыми, и даже немногие скептики, полагавшие, что имеют дело с обычным несверхъестественным животным, поколебались в своем убеждении.
Жеводанский зверь властвовал над лесами этой области больше двух лет, проявляя презрительное безразличие ко всем попыткам поймать и убить его, но маркиз д’Апше, не потеряв надежды уничтожить монстра и отомстить за смерть сына, без устали проводил в горах одну облаву за другой. Наконец, 19-го июня 1767 года крупнейшая из таких облав - с участием более чем 300 охотников - увенчалась успехом: одному из них удалось застрелить чудовище.
Жан Шастель, будучи чрезвычайно религиозным человеком, зарядил своё ружье именно освящёнными серебряными пулями и взял с собой Библию. Во время привала Шастель раскрыл Библию и начал читать молитву, когда из чащи выпрыгнул гигантский волк. Он остановился перед Шастелем и посмотрел на него, и тогда Шастель выстрелил в упор, затем перезарядил ружье и выстрелил повторно.
Две серебряные пули достигли цели - волк был убит наповал. Вес убитого зверя составил 63 кг. Известно, что вес волка может достигать 70-80 кг, но обычно взрослые самцы весят не более 40-50 кг. Мех его имел отчетливый рыжеватый оттенок, что совпадало с описанием волка, умертвившего стольких людей. А когда животное вскрыли, в его желудке обнаружили фрагменты плечевых костей девочки, погибшей накануне.
Тушу волка возили по всему Жеводану из города в город, чтобы убедить поселян в смерти Зверя; затем, опять же набив из нее чучело, доставили королю. К сожалению, на этот раз чучело было сделано неумело и начало разлагаться; Людовик, посмеявшись над Шастелем и его заявлениями, приказал закопать останки.
Благодарные жеводанцы сами воздали должное Шастелю: они собрали премию в 72 ливра (довольно значительную сумму) и передали их человеку, избавившему Жеводан от напасти, терзавшей его более двух лет.
Официальные документы того времени свидетельствуют о 230 нападениях, включая 51 случай увечий и 123 смерти. Благодаря точности и сохранности церковно-приходских книг эту цифру можно считать окончательной. Другие источники увеличивают количество нападений до 306.
Учитывая эпизод с де Ботером, Жеводан был вправе ждать четвертого пришествия Зверя, однако Жеводанский Зверь так никогда больше не вернулся. Он был убит раз и навсегда.
Жевода́нский зверь (фр. La Bête du Gévaudan) - загадочное волкоподобное существо, зверь-людоед, терроризировавший французскую провинцию Жеводан (ныне департамент Лозер), а именно селения в Маржеридских горах на юге Франции (на границе исторических регионов Овернь и Лангедок) с 1764 по 1767 год. Жеводанского Зверя стали около 230 человек, из которых 123 были Зверем убиты и съедены. О его уничтожении объявлялось несколько раз, однако споры о природе Жеводанского Зверя не завершились даже с прекращением нападений. Легенда о Жеводанском Звере считается одной из самых загадочных в истории.
Жеводанский Зверь описывался очевидцами как хищник наподобие волка, но размером с корову, с очень широкой грудью, длинным гибким хвостом с кисточкой на конце, как у льва, вытянутой мордой, как у борзой, с небольшими заострёнными ушами и большими, выдающимися из пасти клыками. Шерсть у Зверя была, согласно большинству очевидцев, желтовато-рыжая, но вдоль хребта на спине у него была необычная полоска тёмной шерсти. Иногда речь шла о крупных тёмных пятнах на спине и боках. Стоит отметить, что такое описание почти полностью соответствует описанию хищника гиены, за исключением его размеров.
Тактика Зверя была нетипична для хищника: он в первую очередь метил в голову, раздирая лицо, и не пытался, подобно обычным хищникам, перегрызть горло или конечности. Обычно он сбивал наземь стремительным броском, но позже освоил и иную тактику - приблизившись в горизонтальном положении, поднимался перед на дыбы и наносил удары передними лапами. Своих он часто оставлял обезглавленными. Если Зверь был вынужден бежать, он уходил лёгкой ровной пробежкой.
Зверь явно предпочитал как добычу людей скоту - в тех случаях, когда оказывалась рядом со стадом коров, коз или овец, Зверь нападал именно на пастуха, не обращая внимания на животных. Обычными Зверя были женщины или дети - работавшие в одиночку или даже по двое и не имеющие при себе оружия. Мужчины, как правило, работавшие в поле большими группами и способные отбиться от хищника косами и вилами, его практически не становились.
Количество нападений заставляло многих людей думать, что они имеют дело не с одним Зверем, а с целой стаей. Некоторые свидетели отмечали, что спутником Зверя было подобное ему животное - взрослое либо молодое. В некоторых источниках можно встретить упоминание о том, что рядом со Зверем один или два раза видели какого-то человека, что заставляло некоторых предполагать, что Зверя выдрессировал для нападения на людей некий злодей - хотя последнее относится уже к области связанных со Зверем .
Жеводанский зверь - прозвище волкоподобного существа, зверя-людоеда, терроризировавшего французскую провинцию Жеводан (ныне департамент Лозер), а именно селения в Маржеридских горах на юге Франции, на границе исторических регионов Овернь и Лангедок, с 1764 по 1767 год. В течение четырёх лет было совершено до 250 нападений на людей, 119 из которых закончились смертями. Об уничтожении зверя объявлялось несколько раз, а споры о его природе не завершились даже с прекращением нападений. История Жеводанского зверя считается одной из самых известных загадок Франции, наряду, например, с легендой о Железной маске.
Памятник Жеводанскому зверю, находящийся близ деревни Сог (Saugues) в Оверни
Первое упоминание о звере относится к 1 июня 1764 года, когда он сделал попытку напасть на крестьянку из города Лангонь, пасшую стадо коров в лесу Меркуар (Mercoire). Некое напоминающее волка существо выскочило из леса и бросилось на неё, но было отогнано быками из стада.
Первой жертвой зверя стала четырнадцатилетняя Жанна Буле (Jeanne Boulet), убитая 30 июня 1764 года близ деревни Юбак (Hubacs), недалеко от Лангоня. В августе им были убиты ещё двое детей — девочка и мальчик, в течение сентября зверь унёс жизни ещё 5 детей. К концу октября количество жертв достигло одиннадцати. Затем зверь на месяц исчез, что было связано с его тяжёлым ранением двумя охотниками, а 25 ноября возобновил свою «деятельность», убив 70-летнюю Катрин Валли (Catherine Vally). В общей сложности в 1764 году пострадали 27 человек.
Гравюра, изображающая Жеводанского зверя, с объявлением о награде за его голову (1765)
Дюамель и драгуны
Осенью 1764 года, когда нападения Зверя уже приняли пугающие масштабы, на его уничтожение военным губернатором Лангедока графом де Монканом был направлен отряд из 56 драгун под командованием капитана Жака Дюамеля. Драгуны провели несколько облав в окрестных лесах и перебили около сотни волков, но поймать Зверя не смогли.
В октябре 1764 года двое охотников, случайно наткнувшись на Зверя у лесной опушки, сделали по нему выстрел с расстояния не более десяти шагов. Выстрел поверг чудовище на землю, но оно тут же вскочило на лапы; второй выстрел снова заставил его упасть, однако Зверь все же сумел подняться и побежать в лес. Охотники следовали за ним по кровавым следам, однако всё, что им удалось найти — растерзанное тело жертвы Зверя — юношу 21 года, убитого в тот же день, но ранее. После этого на некоторое время нападения Зверя прекратились, но ближе к зиме возобновились снова.
Начав в декабре 1764 года практически беспрестанную череду нападений — иногда по 2—3 нападения за день, 4 нападения и два трупа за один день 27 декабря — зверь продолжил её в январе 1765 года. В течение января зверь нападал на людей 18 раз, то есть через день. К счастью, не каждое нападение оканчивалось смертью жертвы.
Жеводанский Зверь поедает трупы жертв
Спасение Портфе
12 января 1765 года группа детей — тринадцатилетний Жак Портфе, с ним четыре мальчика и две девочки от 9 до 13 лет подверглись нападению Жеводанского зверя, но сумели от него отбиться, бросая в него палками и камнями (впрочем, зверь убил в тот же день малолетнего сына местного жителя де Греза). В феврале нападения продолжились с той же частотой, но зверю перестало «везти» — людям чаще удавалось от него уйти. Тем не менее, зверь в течение всей весны 1765 года нападал так же часто — через день. 5 апреля ему удалось напасть на группу из четверых детей и убить их всех — им не повезло так, как Жаку Портфе и его друзьям. Всего до 12 сентября, когда было совершено последнее убийство, Зверь унёс жизни 55 человек, в основном детей и женщин, совершив 134 нападения.
Гравюра XVIII века, изображающая спасение Жака Портфе и его друзей от Зверя
Д"Энневали
Эпизод со спасением тринадцатилетнего Жака Портфе и его товарищей от Жеводанского Зверя 12 января 1765 года привлек внимание короля Франции — Людовика XV, который наградил юношей, повелев выдать им 300 ливров. Тогда же король приказал профессиональным охотникам из Нормандии — Жану-Шарлю-Марку-Антуану Вомеслю д’Энневалю и его сыну Жану-Франсуа д’Энневалю уничтожить чудовище. Д’Энневаль-отец был одним из самых известных охотников Франции, за свою жизнь он лично убил более тысячи волков.
Отец и сын прибыли в Клермон-Ферран 17 февраля 1765 года, привезя с собой свору из восьми гончих, натасканных в охоте на волков, и посвятили несколько месяцев этой охоте. Они успели устроить несколько массовых облав, в крупнейшей из которых — 9 августа 1765 года — участвовало 117 солдат и 600 местных жителей. Тем не менее, достигнуть успеха им не удалось, а число жертв Жеводанского Зверя росло. Уже 11 августа, два дня спустя после большой облавы, Зверь словно в насмешку над охотниками напал на девушку по имени Мари-Жанна Вале. К счастью, ей удалось отбиться от Зверя. Ныне у деревни Полак в Лозере находится скульптура, изображающая это событие. Так или иначе, усилия отца и сына д’Энневалей были безуспешны.
Раскрашенная гравюра XVIII века, изображающая спасение женщины от зверя
Де Ботерн и волк из Шаз
В июне 1765 года д’Энневалей по приказу короля сменил Франсуа-Антуан де Ботерн, часто ошибочно именуемый Антуаном де Ботерном), носитель королевской аркебузы и Лейтенант Охоты. Он прибыл в Ле Мальзьё 22 июня. Де Ботерн начал методично прочесывать леса; в ходе трехмесячной охоты были истреблены 1200 волков.
20 сентября 1765 года де Ботерн и его охотники (сорок местных добровольцев, 12 собак) обнаружили необычайно крупного волка, которого и сочли Жеводанским Зверем — он был поднят собаками из кустов. Выстрел де Ботерна поразил его в плечо; Зверь попытался бежать, но выстрел одного из охотников попал ему в голову, пробив правый глаз и череп. Животное упало, но, пока охотники перезаряжали ружья, Зверь вскочил на ноги и кинулся на де Ботерна. Второй залп отбросил волка назад, и на этот раз он был убит.
Убитый де Ботерном и его охотниками волк был 80 см в холке, длиной 1,7 м и весил 60 кг. Убитый зверь был назван «волком из Шаз» по находившемуся вблизи аббатству Шаз. Де Ботерн послал королю отчёт, в котором было заявлено: «В настоящем отчёте, заверенном нашими подписями, мы заявляем, что никогда не видели волка, которого можно было бы сравнить с этим. Вот почему мы полагаем, что это именно тот страшный зверь, который причинял такой ущерб королевству». Более того, в желудке волка были найдены несколько полос красной материи — это свидетельствовало о том, что волк из Шаз был людоедом.
Чучело волка было доставлено в Версаль и предъявлено королю, де Ботерн получил значительное вознаграждение и был прославлен как герой. Однако скоро стало очевидным, что волк из Шаз не был Жеводанским зверем. Являлся ли убитый волк Зверем или нет — убийства на некоторое время прекратились.
Лейтенант де Ботерн убивает волка из Шаз
Возвращение зверя
Однако 2 декабря 1765 года Зверь вернулся, напав близ Бессер-Сент-Мари на двух детей, 14 и 7 лет, а 10 декабря тяжело ранил двух женщин около Лашана. 14 декабря у деревни Полак от него чудом спасся молодой человек, а 21 и 23 декабря на счету «воскресшего» Зверя появились новые трупы. Зимой и весной он нападал на людей не так регулярно, как год назад — по три-четыре раза в месяц. Однако летом аппетиты Жеводанского зверя обострились, и нападения участились — до 1 ноября, когда, убив 12-летнего Жан-Пьера Олье около деревни Сушер, Зверь неожиданно снова канул в никуда — тем неожиданнее, что особо крупной охоты на него в это время не велось и особенно крупных волков, в отличие от предыдущего года, охотники не убивали. Всего за конец 1765 года и весь 1766 год Зверь совершил 41 нападение.
Зверь не появлялся в течение 122 дней, то есть до весны 1767 года. 2 марта 1767 года Зверь убил мальчика у деревни Понтажу и возобновил свою «кровавую жатву», причём с двойной энергией, совершив в течение одного апреля 8 нападений, а в течение одного мая — 19 (в общей сложности 36).
Стела с изображением Жана Шастеля в Бессер-Сент-Мари, Лозер
Идентификация Зверя
Как и волк, убитый де Ботерном, павший от руки Жана Шастеля зверь отличался огромными размерами и выглядел весьма необычно для волка. Королевский нотариус, бальи королевского аббатства Шазе Рош-Этьен Марен при помощи врачей Антуана Буланже и Кур-Дамьена Буланже, а также доктора Жана-Батиста Эгульона де Ламота из Соже обмерил тело зверя и составил его описание. Убитый Шастелем зверь был мельче убитого де Ботерном — лишь 99 см от верха головы до основания хвоста (что, однако, намного больше размеров обычного волка); тем не менее, у него была непропорционально крупная голова с сильно вытянутой мордой и длинными клыками и очень длинные передние ноги. Внимание осматривавших тело привлекло весьма необычное устройство глаза, а именно наличие третьего века — тонкой мембраны, которая могла прикрывать глазное яблоко. Зверь был покрыт очень толстой серо-рыжеватой шерстью с несколькими черными полосами.
После вскрытия в желудке зверя нашли остатки предплечья маленькой девочки, погибшей накануне — следовательно, зверь был людоедом. Ряд очевидцев, видевших Жеводанского Зверя ранее, опознали его в убитом Шастелем монстре. На теле зверя нашли множество шрамов от ран разной давности; внизу правого бедренного сустава нотариус обнаружил дробовое ранение и нащупал под коленным суставом три дробинки — эту рану Зверю нанес лошадник де Лаведрин ещё в 1765 году, выстрелив в него из ружья.
Таким образом, можно с достаточной долей уверенности считать, что убитое Жаном Шастелем животное и было тем самым Жеводанским Зверем.
Изображение Зверя, сделанное современником
Антуан Шастель и Жеводанский зверь
В контексте связанных с Жеводанским Зверем мифов особое внимание привлекает фигура Антуана Шастеля (Antoine Chastel), младшего сына Жана Шастеля. Антуан Шастель был весьма необычной для французской глуши личностью — он много путешествовал, был пленен алжирскими пиратами, много лет провел в Африке среди туземцев-берберов и перенял их привычки. Антуан жил отдельно от родных, в домике, построенном в безлюдном месте на горе Мон-Мушэ, и держал множество собак — знакомые отмечали, что у него был большой талант к дрессировке животных.
Когда лейтенант де Ботерн в конце лета — начале осени 1765 года прочесывал леса в поисках Жеводанского Зверя, он столкнулся с Жаном Шастелем и двумя его сыновьями, Пьером и Антуаном. Они, как и многие другие местные охотники, также надеялись уничтожить Зверя. Между Шастелями-младшими возникла безобразная ссора, перешедшая в драку. Раздраженный де Ботерн велел арестовать всех троих Шастелей, включая и самого Жана; они были отправлены в тюрьму в Соже и провели там несколько месяцев. Странно, но вскоре после этого нападения Зверя прекратились; сам де Ботерн, конечно, связывал это с убийством волка из Шазэ. Однако, после того как освобожденные во второй половине ноября 1765 года Шастели вернулись из Соже в родную деревню Бессер-Сен-Мари — свои нападения возобновил и Зверь, напав на двоих детей вблизи той же Бессер-Сен-Мари 2 декабря 1765 года. Через какое-то время после убийства Зверя Жаном Шастелем в 1767 году его сын Антуан Шастель пропал без вести и больше не появлялся в окрестностях Жеводана.
Хотя перечисленного явно недостаточно, чтобы связать Антуана Шастеля с нападениями Жеводанского Зверя, многие историки и писатели обращали особое внимание на этого персонажа. Нередко предполагается, что Антуан Шастель вывез из Африки какое-то хищное животное, вроде гиены или леопарда, выдрессировал его и приучил к охоте на людей, и именно его очевидцы раз или два видели вместе со Зверем.
Чучело волка из Шазэ, выставленное при дворе Людовика XV
Куда страшнее. На страницах летописей, потускневших от времени, можно найти упоминания о таком, что покажется необъяснимым…
В период XVIII – XIX столетий волки установили террор, поскольку стали охотиться не только на домашний скот, но и на людей.
Но одна история затмевает все остальные вместе взятые. Жеводанский зверь — так назвали гигантского волка, который унес более 60 человеческих жизней.
Ужас деревни Жеводан
Началась эта история летом 1764 года, когда громадное существо напало на женщину, которая смотрела за стадом.
К счастью, она отделалась ранением. Однако волк попробовал человеческой крови, и это стало началом мрачного периода в истории отдаленной французской деревни Жеводан.
Следующее нападение случилось около поселения Абат. Жертвой зверя стала 15-летняя девочка. В сентябре того же года последовало еще три смерти.
Местные считали, что убийцей является один и тот же зверь, поскольку нападения были одинаковыми: жертвы были убиты укусом в лицо, которое далее раздиралось острыми зубами.
К концу осени число жертв достигло десяти.
Население было напугано настолько, что власти Франции направили на поимку Жеводанского зверя отряд драгунов во главе с Жаком Дюамелем.
Солдаты истребили около сотни волков, но того самого зверя среди них не было.
Когда войска покинули Жеводан, монстр продолжил свою охоту.
В январе 1765 года его жертвами стали пастух, несколько женщин и детей. В начале февраля волк напал на сельскохозяйственных рабочих. Они дали отпор ему и он убежал.
Но теперь можно было описать это животное. В частности, у него была грубая рыжеватая шерсть, большие конечности, во время нападения он вставал на дыбы и бил передними лапами.
После этого местные устроили на людоеда несколько облав. В самой большой участие принимало около тысячи человек, но результата это не дало.
Вести о мистическом волке достигли Людовика XV, который направил в Жеводан охотника Филиппа Доневаля.
Пока он достиг пункта назначения, Жеводанский зверь убил еще 14 человек.
Прочесав территорию, Доневаль и его сын убили 20 волков, но людоед им так и не попался.
Прошел целый год с момента, когда монстр совершил свое первое нападение.
Поскольку Доневаль не смог найти его, правительство сделало свой следующий выбор, который пал на офицера Антуана де Ботера.
Храбрый лейтенант застрелил волка, который по описанию был похож на зверя.
После этого нападения закончились, и лейтенант вернулся в расположение своей части. Но через месяц хитрый волк вновь напомнил о себе. Однако теперь монстр осмелел и начал нападать на людей рядом с их домами.
Хочешь сделать хорошо — сделай сам
Жители Жеводана осознали, что помощи от властей не будет, и решили все сделать самостоятельно. При поддержке маркиза д’Апше они организовали серию облав. Одна из этих облав закончилась успехом.
Охотник Жан Шастель, находившийся в лесу около городка Сон д’Овер, обнаружил гигантского волка.
Быстро прицелившись, охотник выстрелил в зверя и тот рухнул на землю.
Рассматривая существо, охотник убедился, что это Жеводанский зверь. Кроме того, после смерти этого волка нападений больше не было.