Что такое паремия в лингвистике. I.1

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

Размещено на http://www.allbest.ru/

Детерминация паремии как единицы языка и коммуникации

Как показали результаты решения терминологических проблем в паремиологии, без определения лингвистического статуса паремий не обходится ни одно серьезное исследование. Однако постоянное обращение к данной теме не делает вопрос до конца решенным. По справедливому замечанию В.М. Мокиенко, «статус паремий разного типа и их терминологическая и классификационная интерпретация постоянно обсуждаются и будут обсуждаться.», «теоретически возможен самый широкий взгляд на определение паремии от образной лексемы до законченного воспроизводимого текста» . Добавим, что это разнообразие мнений и дефиниционных представлений паремии зависит от того, какой спектр онтологических признаков паремии рассматривает исследователь и что ставит во главу угла.

В решении вопроса о статусе, терминологических особенностях паремии мы увидели многообразие существующих мнений на этот счет. Сопоставление известных дефиниций паремии, предпринятое нами ранее, показало, что нелингвистический термин пословица в современной лингвистической литературе используется более продуктивно, в отличие от термина паремия (в том же значении), что свидетельствует о дискуссионности, сложности этого языкового явления.

Проведя анализ семантического наполнения термина, в общетеоретическом смысле мы определили паремию как: 1) пословицу; высказывание, изречение, суждение, относящееся к пословице; 2) краткое образное устойчивое высказывание (часто, употребляемое в переносном значении), синтаксически оформленное как простое или сложное предложение (иногда может состоять из несколько предложений), отражающее обобщенную формально закрепленную ситуацию, возведенную в формулу, излагающее важную истину, наставление, правила или принципы поведения, нравственные законы, сформулированные на основе жизненного опыта.

Данное определение, по нашему мнению, нуждается еще и в специальном лингвистическом комментарии о паремии как минимальном тексте, состоящем из одного или нескольких предложений определенной синтаксической конструкции (подобное определение паремии стало неотъемлемой частью работ паремиологического направления последних десятилетий). Думается, такое уточнение было бы уместно использовать в третьем значении ранее данного нами определения с пометой специальное либо отдельно отражать его в терминологических лингвистических словарях.

Что касается фундаментального вопроса языкознания о включении паремий во фразеологический состав, согласимся с мнением Ю. Е. Прохорова и В. Н. Телия , предполагая, что этап осмысления паремии с этой точки зрения остается до конца не пройденным, проблема нерешенной и в высшей степени дискуссионной. Мы считаем возможным выразить свою точку зрения по этому вопросу.

Сложная формально-семантическая природа паремии позволяет рассматривать ее как единицу языка, так как это явление обладает общеизвестными признаками языковой единицы : паремии являются объектом изучения лингвистики; они материальны, вариативны, их сложная структура направлена на выражение определенного значения (смысла). В качестве особого свойства, отличающего паремии от других единиц языка, отметим так называемую речевую некомбинаторность , то есть качество, которое препятствует комбинированию паремий в речевой цепи и свободному продуктивному производству в речи по определенным моделям. Подобно фразеологизму, паремия не образует единицы речи, как, например, предложение, но остается единицей языка. И в этом случае мы можем относить паремию к фразеологическому уровню языка с определенными оговорками.

Эту мысль подтверждает представленное в энциклопедическом словаре по языкознанию определение фразеологизма: «общее название семантически связанных сочетаний слов и предложений, которые, в отличие от сходных с ними по форме синтаксических структур, не производятся в соответствии с общими закономерностями выбора и комбинации слов при организации высказывания, а воспроизводятся в речи в фиксированном соотношении семантической структуры и определенного лексико-грамматического состава» . Помимо данных наблюдений, в словаре неоднократно упоминается о том, что такие «типы сочетаний», как пословицы и поговорки, называемые «устойчивыми фразами» (по В. В. Виноградову), или «фразеологическими выражениями», могут быть объединены с другими фразеологизмами под «общим названием» фразеологизм или фразеологическая единица. Такая формулировка в начале статьи о фразеологизме, по нашему мнению, не совсем корректна. Однако мнение В. Н. Телия, приведенное в следующей статье «Фразеология», более точно передает суть проблемы: фразеология в узком смысле исследует единицы, «прежде всего связанные со значением слова, и через них смыкается с лексикологией» , фразеология в широком смысле слова изучает устойчивые фразы разных структурных типов, в том числе пословицы и поговорки. Автор статьи напоминает, что «понимание фразеологии в широком смысле восходит к трудам В. В. Виноградова».

Таким образом, вопрос о включении паремии во фразеологию может разрешиться положительно при условии уточнения термина «фразеология», который изначально, восходя к греческому phrasis, развивал два параллельных значения: 1) выражение, оборот речи и наука о таком обороте; 2) слово, понятие , и пояснения: фразеология рассматривается в широком смысле, то есть в первом значении термина.

Вопрос об идиоматичности паремий, которым мы задавались ранее в своих исследованиях, дискуссионный в своем историческом развитии и злободневный для начала ХХ в. времени становления новых парадигм лингвистического знания и новых дисциплин, в частности, фразеологии (см., например, статью «К истории вопроса об идиоматике» и др. в ). О принадлежности паремии к идиоматике («идиоматизму») в то время говорил И. Е. Аничков в приложении к проблеме сочетаемости слов, указывая на важность исследования структурно-грамматического аспекта этих единиц: «пословица самая краткая литературная форма. она переходит из сферы литературы в сферу языка и там обращается. Она становится лингвистическим фактом. Сочетания предлогов и слов или слов и предлогов, устойчивые сочетания слов, поговорки и пословицы суть явления одного порядка и должны обозначаться одним и тем же термином. Может быть, для этого было бы удобно слово «идиоматизм» . Согласимся с ученым в том, что такие вопросы, как: «Можно ли постулировать идиоматику, рассматривающую одни идиоматизмы не в первую очередь с точки зрения метафоричности их, идиоматику, которая имела бы своим продолжением паремиологию и сама была бы продолжением фразеологии в одном из возможных пониманий ее... Возможен ли ряд: фразеология, идиоматика, паремиология?» , и сегодня представляют определенную актуальность и интерес для исследователя-фразеолога или паремиолога.

Однако ранее мы высказали свою точку зрения о возможности включения паремии во фразеологию с определенными оговорками. Думается, что такие высказывания, как «принадлежность паремии идиоматической сфере или сфере идиоматики» имеют право на существование в синонимичном фразеологии ключе. В строго лингвистическом смысле считаем, что идиоматичность как свойство идиомы присуща паремии лишь в некоторой степени (напомним, что в отечественной и зарубежной традициях идиомами считают устойчивые сочетания; многословные выражения, которые не являются суммой их частей; они имеют целостное значение, которое не может быть восстановлено из индивидуальных значений слов-компонентов; то же, что фразеологическая единица).

О степени идиоматичности, по нашему мнению, особенно уместно было бы рассуждать в случаях, когда паремия выступает своеобразным «донором» для пополнения фразеологического состава (процесс «вывода» фразеологизма из паремии терминологически определяется как редукция (А. М. Бабкин, Ю. А. Гвоздарев), эллипсис (В. Л. Архангельский), импликация (В. М. Мокиенко): У всякого свой царь в голове без царя в голове (ФЕ); За двумя зайцами погонишься, ни одного не поймаешь за двумя зайцами (ФЕ); Отрезанный ломоть к хлебу не приставишь отрезанный ломоть (ФЕ); Сам кашу заварил, сам ее и расхлебывай заварить кашу (ФЕ); Грязью играть руки марать руки (ФЕ); И вашим, и нашим за копейку спляшем и вашим, и нашим (ФЕ) (о процессах формирования фразеологизмов на базе русских пословиц и их терминологической характеристике см. статью ).

В то же время согласимся с В. Н. Телия в том, что фразеологичность и идиоматичность в большей степени отличают фразеологизмы от других сочетаний фразеологического характера , в нашем случае, от паремий. Таким образом, можно сказать, что паремии, как и другие единицы, характеризующиеся цельнооформленностью и воспроизводимостью, «обладают отдельными чертами фразеологических единиц, не будучи ими по сути» .

Особо подчеркнем, что принадлежность паремии к фразеологической системе обусловливает ее (паремии) знаковую природу и делают ее a priori единицей языка (знак, вслед за Л. Ельмслевым, мы понимаем как функционирующую, обозначающую, указывающую на что-либо единицу, «носитель значения», «двустороннюю сущность», которая выступает в качестве особого обозначения единства формы выражения и формы содержания, причем это единство, или «солидарность», обеих форм реализует одновременно знаковую функцию .

Возвращаясь к проблеме детерминации паремии как единицы языка и коммуникации, считаем необходимым подробнее рассмотреть вопросы, связанные с функциональными особенностями исследуемых единиц. Напомним, что в основном фразеологизмы, соотносящиеся со словом, выполняют номинативную функцию, исключение составляют грамматические и модальные фразеологизмы, релятивные по сути и функциональным характеристикам (название единиц приведено в соответствии с семантико-грамматической классификацией А. М. Чепасовой). Исследования последних лет в области синтаксиса фразеологических единиц говорят о наличии у последних и коммуникативного потенциала .

Однако «фразеологизмы-предложения» или устойчивые фразы, то есть паремии, выполняют коммуникативную функцию, которая «обусловливает их расчлененность на диктум и модус, а вместе с тем и семантическую двуплановость способность обозначать конкретную ситуацию, соотносимую с объективной модальностью, и ее иносказательный смысл за счет восприятия «буквального» значения как образцовой мотивировки, соотносимой с оценочной и субъективно-эмоциональной модальностью» . Действительно, паремия рождалась в определенной ситуации, которая лежит в ее основе и служит неким инвариантом для того или иного варианта паремии (в вариантах, по мнению В. И. Чернова, сохраняются основные константы, но может уточняться или изменяться смысловое содержание ). В паремиологическом тексте зафиксировался отголосок той «свободной» ситуации, по случаю которой паремия говорилась, произносилась. Вспомним высказывание А. А. Потебни: «Значение басни и других поэтических произведений... состоит именно в том, что она служит ответом на запросы, возникающие по поводу отдельного сложного случая. Басня и другие поэтические произведения разъясняют нам этот частный случай, сводят множество разнообразных черт, заключенных в нем, к небольшому количеству (речь идет об обобщении, к которому обратимся далее по тексту Л.К.). То же самое, только в большей мере, то есть с большей краткостью, делает пословица» (выделено нами Л.К.).

Но не каждый «контекст ситуации» «стимулировал» возникновение паремиологического текста. Это была ситуация общения людей в процессе трудовой деятельности, бытовая, житейская ситуация, либо отражающая взаимоотношение людей в социуме и так далее, то есть та, которая повторялась каждодневно, в труде, в быту, в общении, отражая все стороны человеческой жизни. Такая «живая» ситуация являлась идеальной «площадкой» для наблюдения человека за самим собой как членом некоего сообщества и за другими членами коллектива, в результате чего складывается и «существует особый род пословицы, более или менее непосредственно коренящийся в наблюдении» (подобный способ возникновения пословиц А. А. Потебня отмечал как поучительный «в решении вопроса о форме человеческой мысли»).

Выполняя коммуникативную функцию, единицы языка не могут не принадлежать к формам коммуникации («человеческие формы коммуникации характеризуются главным образом функционированием языка... В коммуникативной функции язык (то есть единицы языка Л.К.) проявляет свою орудийно-знаковую сущность» (везде выделено нами Л. К.).

Порожденный речевой ситуацией, будучи особой языковой единицей и не являясь единицей речи (о чем мы упоминали ранее), паремиологический текст (высказывание, по определению коммуникации, ее форм и структурных компонентов ) принадлежат к единицам не речи, но речевого общения. Такое представление о паремии как высказывании восходит к пониманию природы высказывания и особенностей речевых жанров, изложенному М. М. Бахтиным. Интересно, что задолго до этих размышлений А. И. Бодуэн де Куртенэ определил пословицу как «сложное проявление языкового общения, то есть ряд осмысленных предложений».

Пословица, принадлежащая к литературным речевым жанрам (а речевой жанр, по Бахтину, и есть высказывание ), это реальная единица речевого общения с определенным «набором» коммуникативных свойств, составляющих ее конститутивные особенности и отличающих ее от единиц языка типа слова и предложения.

К таким свойствам относятся смена речевых субъектов, обусловливающая границы высказывания и завершенность как возможность ответить на высказывание или продолжить диалог, например: «Зря вы нас, Осип Егорыч, даю благородное слово... Уж вы не обижайтесь, авось скотину пригоним в средней упитанности. Против ожидания, Веревкин ответил очень спокойно, даже коротко: Авось и как-нибудь до добра не доведут» В. Авдеев, Гурты на дорогах .

Также определяет единицу речевого общения целостность как этап прочтения авторского замысла или понимания речевой воли говорящего и выбор языковых средств и речевого жанра («обобщенные выражения говорящего лица в языке (личные местоимения, личные формы глаголов, грамматические и лексические формы выражения модальности и отношения говорящего к своей речи) и речевой субъект.

Автора мы находим (воспринимаем, понимаем, ощущаем, чувствуем) во всяком произведении искусства» ; экспрессивность. В качестве иллюстрации этих составляющих приведем несколько примеров с одной и той же единицей:

«Есть у Льва Николаевича Толстого, среди множества алмазов народной речи, в одном из произведений такая поговорка: Баба с печи летит, семьдесят семь дум передумает. Сколько там с той печи лететь? И то семьдесят семь дум! Михалевич, Высокие низы»;

«[Матрена:] Вот и поднялся мой-то, дурья-то голова: женить, говорит, да женить, грех покрыть... Ну, думаю, ладно. Дай по-иному поверну. Их, дураков, ягодка, все так-то манить надо. Все в согласье как будто. А до чего дело дойдет, сейчас на свое и повернешь. Баба, ведашь, с печи летит, семьдесят семь дум передумает, так где ж ему догадаться. Л. Толстой. Власть тьмы»;

«И столько было в ней (вдове) хитростей, столько уверток, что это именно про нее присловье сложили: Пока баба до полу с печки летит, любого мужика семьдесят семь раз омманет. Пермитин. Алдодик» (все примеры взяты из ).

Тип предложений в окружении паремии, наводящие вопросы, комментарии и вариативность (в последнем примере) направлены на создание целого образа в соответствии с речевым воображением и замыслом говорящего. Автор народ, который описал такой тип женщины или женщину в определенной, «щекотливой» ситуации («именно про нее присловье сложили ») и точно выразил свое отношение к своей речи и экспрессию через языковые средства: баба, летит (а не падает) с печи (то есть постоянно лежит и / или спит), но передумывает думы (успевает предусмотреть что-то или исправить какую-то непредвиденную, неблагоприятную для себя ситуацию), омманет (обманет) любого мужика.

Такие важные коммуникативные свойства, как обращенность и адресованность, можно назвать «врожденными» качествами паремии. Эти единицы изначально созданы в качестве знания, свода жизненных правил, нравственных законов, выработанных «опытным» путем для передачи из поколения в поколение. Паремии всегда обращены к слушателю, даже если обращение в языковом проявлении имплицитно (факты употребления личных форм 2 лица глагола, глаголов повелительного наклонения в пословицах были проанализированы нами в работах .

Таким образом, в решении проблемы детерминации паремии как единицы языка и коммуникации мы пришли к следующим выводам.

Сложная формально-семантическая природа паремии позволяет рассматривать ее как единицу языка, принадлежащую сфере фразеологии в широком понимании. Как и другие единицы, характеризующиеся цельнооформленностью и воспроизводимостью, паремии «обладают отдельными чертами фразеологических единиц, не будучи ими по сути».

Исследование функциональных особенностей паремии позволило по-иному посмотреть на данную единицу в коммуникативном аспекте. Порожденный речевой ситуацией, будучи особой языковой единицей и не являясь единицей речи, паремиологический текст принадлежит к единицам речевого общения, проявляя свойства высказывания «речевой реализации языковой единицы иного уровня, нежели предложение» .

Исходя из бахтинского взгляда на проблему использования языка, мы определяем паремию как функционально активную, реальную единицу речевого общения с определенными коммуникативными свойствами, которые составляют ее конститутивные особенности и отличают от единиц языка типа слова и предложения.

Список литературы

паремия фразеологический идиоматичность коммуникативный

1. Аничков, И. Е. Труды по языкознанию. СПб., 1997. 510 с.

2. Ахманова, О. С. Словарь лингвистических терминов. М., 2007. 576 с.

3. Баранов, А. А. Словарь-тезаурус современной русской идиоматики. М., 2008. 1135 с.

4. Бахтин, М. М. Собрание сочинений. Т. 5. Работы 1940 начала 1960 г. М., 1997. 731 с.

5. Большой фразеологический словарь русского языка. Значение. Употребление. Культурологический комментарий / отв. ред. Н. Телия. М., 2006. 784 с.

6. Дидковская, В.Г. Коммуникативный потенциал описательных предикатов // Номинативная единица в семантическом, грамматическом и диахроническом аспектах: сб. науч. ст. Челябинск: Челяб. гос. пед. ун-т. 2006. С. 234-239.

7. Ельмслев, Л. Пролегомены к теории языка. Зарубежная лингвистика / пер. с англ. Ю. К. Лекомцева; общ. ред. В. А. Звегинцева и Н. С. Чемоданова. М. : Прогресс. 1999. Ч. I. С. 131-257.

8. Жуков, В. П. Словарь русских пословиц и поговорок. М., 2000. 544 с.

9. Кацюба, Л. Б. Своеобразие семантической организации личных глагольных форм в паремиях (на примере форм 2 лица) // Вестн. ЮУрГУ. Сер. «Лингвистика». 2007. Вып. 5. №15 (87). С. 52-58.

10. Кацюба, Л. Б. Структурные и лингвокультурологические аспекты категории лица глагола в паремиях. Челябинск, 2007. 133 с.

11. Крысин, Л. П. Толковый словарь иноязычных слов. М., 2007. 944 с.

12. Месеняшина, Л. А. О некоторых следствиях признания речевого жанра языковой единицей // Номинативная единица в семантическом, грамматическом и диахроническом аспектах: сб. науч. ст. Челябинск, 2006. С. 262-269.

13. Мокиенко, В. М. Современная паремиология (лингвистические аспекты) // Мир рус. слова. 2010.№3. С. 6-20.

14. Панина, Л. С. Формирование фразеологических единиц на базе русских пословиц // Диалектические процессы во фразеологии. Челябинск, 1993. С.129-132.

15. Потебня, А. А. Теоретическая поэтика. СПб. ; М., 2003. 384 с.

16. Русский язык: энциклопедия / под ред. Ю. Н. Караулова. М., 2003. 704 с.

17. Чернов, В. И. Семантика и синтагматика русских пословиц // Грамматические категории и единицы: синтагматический аспект: материалы междунар. конф. Владимир, 1997. С. 278-279.

18. Шкатова, Л.А. Фразеологизированные формулы профессионального общения // Номинативная единица в семантическом, грамматическом и диахроническом аспектах: сб. науч. ст. Челябинск, 2006. С. 283-289.

19. Языкознание: большой энциклопедический словарь / гл. ред. В. Н. Ярцева. М., 1998. 685 с.

20. Seidl, J. English idioms. Oxford, 1997. 267 p.

Размещено на Allbest.ru

Подобные документы

Подходы к определению рекламы в лингвистике. Типология, функции и лингвистические особенности немецкой рекламы. Коммуникативно-прагматические функции паремий в рекламе. Паремии в рекламном тексте. Семантическая и структурная классификация паремий.

дипломная работа , добавлен 18.07.2014


Изучение лингвокультурологического подхода в лингвистике. Концепт "семья" в лексическом и идиоматическом фонде языка. Устойчивые единицы языка, фразеологический фонд и паремии. Концепт "родной дом" как элемент концептуального пространства понятия "семья".

дипломная работа , добавлен 06.01.2016


Изучение русских и белорусских паремий о потере и приобретении в семантическом, структурном и сопоставительном аспектах. Выявление типичных распространителей предикативного минимума. Исследование формально-грамматической организации предложений-паремий.

дипломная работа , добавлен 17.12.2012


Становление и развитие когнитивно-дискурсивной паремиологии. Участие паремий в формировании дискурсных смыслов и интенций. Перенос акцентов с формальной структуры языка на структурно-семантическую организацию языковых единиц в социальной интеракции.

статья , добавлен 14.08.2017


Понятие и определение фразеологических единиц, их классификация по степени семантической слитности. Исследование ФЕ современного русского языка: функциональные особенности, классификация, отличительные признаки, семантические и стилистические отношения.

курсовая работа , добавлен 15.11.2014


Теоретические сведения о фразеологизмах, критерии их отбора. Применение языковых средств для создания имплицитности в рекламных текстах, опубликованных в журналах ФРГ. Характеристика рекламных слоганов, содержащих окказиональные фразеологические единицы.

курсовая работа , добавлен 01.12.2014


Рассмотрение понятия идиомы и идиоматичности в работах отечественных и зарубежных исследователей, обобщение полученных результатов. Изучение роли идиоматики в межкультурной коммуникации. Исследование аспектов перевода оборотов с одного языка на другой.

курсовая работа , добавлен 21.01.2015


Пословицы и поговорки - выразители языкового сознания народа, их отличие от фразеологизмов и крылатых выражений. Паремиологический фонд русского языка. Анализ опросов представителей разных профессий, оценка моделей речевого поведения, значимых паремий.

курсовая работа , добавлен 07.02.2012


Теоретические аспекты исследования заглавий. Типы и функции заглавий в прозе А.П. Чехова. Употребление стилистически сниженной лексики в качестве заглавий. Фразеологические единицы и паремии, поэтика, стилистические фигуры, прецедентные тексты и знаки.

курсовая работа , добавлен 22.12.2009


Пословицы и поговорки, отражающие межличностные отношения людей во французском языке. Особенности построения и функционирования паремий. Классификация фразеологизмов отечественных и зарубежных исследователей, роль пословиц и поговорок при коммуникации.

Паремия (от греческого «поговорка », «притча », «пословица ») – это устойчивая фразеологическая единица, которая отличается целостностью и дидактичностью содержания. Паремия включает в себя такие понятия, как пословицы и поговорки . Паремия не создается, а воспроизводится , то есть является своеобразным речевым клише. По сути пословицы и поговорки близки по характеристикам крылатым выражениям , но, в отличие от последних, они анонимны , то есть не принадлежат одному автору.

Отличия пословиц и поговорок приводились нами ранее, как и примеры обоих указанных пластов лексики русского языка. В данной статье мы сосредоточимся на пословицах и поговорках, которые имеют свои варианты в языках разных стран.

Чем объясняется наличие вариантов одной и той же пословицы? Главная причина – это отражение в определенном языке специфических черт той местности (страны, области и др.), в которой этот язык распространен. Например, у северных народов существует более тысячи названий снега – да, да, они различают снег по цвету, по структуре, форме и проч. Народы, проживающие в болотистой местности, по-разному называют болота . Это значит, что за каждым народом закреплены определенные черты, присущие только ему, что и отражается в языке.

Несмотря на различные компоненты конструкции, форма их, как правило, остается прежней: она является оболочкой, вмещающей в себя смысловые единицы.

В русском языке существует пословица «На бога надейся, а сам не плошай» , которая «подталкивает» человека к действиям и уводит от бесплодных надежд и мечтаний. На Востоке существует эквивалент нашей пословицы – «На Аллаха надейся, а верблюда привязывай» . Значение этой пословицы выражается более индивидуально: для восточного человека верблюд – это ценное «имущество», потерять такую драгоценность, не привязав ее, – значит «оплошать», говоря словом русской конструкции, потерять нечто важное в результате своей халатности и легкомыслия. Иными словами, и восточная пословица имеет такое же значение, как и ее русская «коллега».

Очень много эквивалентов русским пословицам и поговоркам можно найти в английском языке . Русское выражение «Хорошо там, где нас нет» , первоисточником которого является комедия А.С. Грибоедова «Горе от ума» (1824), находит в английском языке эквивалент, дословно переводящийся как «Трава всегда зеленее по ту сторону забора» . Если русский вариант более абстрактен (указательное местоименное наречие там ), то вариант английский более конкретен – «по ту сторону забора », хотя значение у этих конструкций одно – нам всегда кажется, что неизведанное, но желанное лучше, чем реально существующее. Иными словами, что имеем, не храним, потерявши, плачем (поговорка).

Отметим, что и русские, и английские паремии создаются по сходным принципам : например, в основу кладутся перенос по сходству действия, признака, положения, перенос по конкретным ощущениям, по внешнему сходству и др. Например, такие русские единицы, как ветряная мельница, под башмаком, смотреть со своей колокольни, волосы на голове поднимаются и др. имеют английские эквиваленты.

Русское «Родился в рубашке» имеет значение чрезвычайного везения, способности выйти невредимым из любой ситуации. У чопорных англичан выражение с таким же значением выглядит как «Родился с серебряной ложкой во рту» . Обратите внимание, что в обеих единицах присутствует слово «родился »: так подчеркивается не приобретенность, а именно врожденность этой неустрашимости и удачи . Если в русском языке используется образ рубашки – одежды – как второй кожи, то в английском языке – это серебряная ложка : новорожденному в Англии (да и у нас тоже не редкость) принято дарить серебряную или золотую ложечку, которая должна принести своему карапузу-владельцу счастье и богатство.

Конструкция «Ложка дегтя в бочке меда» имеет значение «подпортить что-то, насолить кому-то ». Как правило, так говорят о какой-то мелочи , которая способна разрушить даже большое дело. В английском языке есть эквивалент этого выражения – «муха в бальзаме» . Также существует предположение, что «муха в бальзаме (мази) » – это чисто американское выражение со значением «маленькая неприятность, досадная случайность ».

Среди прочих англо-русских выражений можем отметить следующие: Любишь кататься – люби и саночки возить // Кто хочет иметь яйца, тот должен терпеть кудахтанье ; Когда рак на горе свиснет // Когда свиньи полетят и др.

Не менее интересны эквиваленты русских пословиц в других языках.

«Яблоко от яблони недалеко падает» , – скажет русский, имея в виду очень похожих людей, – по поступкам (чаще негативным), поведению. Подразумевая то же самое, африканец произнесет: «Сын леопарда – тоже леопард» . Русский, желая оставить свои проблемы в узком кругу, не выносить их на всеобщее обозрение, говорит: «Не выносить сор из избы» , а немец – «Что дома сварено, должно быть дома съедено» . Когда мы не знаем, чего ожидать от какого-то человека, мы пользуемся выражением «В тихом омуте черти водятся» , а грек – выражением «Бойся тихой реки, а не шумной» . В Бельгии есть конструкция «Сваренной рыбе вода не помогает» , которая соответствует русскому «Что мертвому припарки» (о бесполезности усилий). В Сенегале бытует выражение «Даже в пруду с лотосами водятся лягушки» , а его русский эквивалент выглядит как «И на Солнце есть пятна» . Говоря об очевидности чего-то нехорошего, русский скажет «Шила в мешке не утаишь» , а афганец – «Верблюда под мостом не спрячешь» . В России часто можно слышать «Куда иголка, туда и нитка» , а в Тибете – «Куда лопата ведет, туда и вода течет» . На нашей родине говорят «На безрыбье и рак – рыба» , а в Иране – «Там, где нет фруктовых деревьев, свекла сойдет за апельсин» . В Болгарии эквивалентом нашего «Когда рак на горе свиснет» является выражение «Когда свинья в желтых шлепанцах» .

Остались вопросы? Не знаете, что такое « паремия» ?
Чтобы получить помощь репетитора – зарегистрируйтесь .
Первый урок – бесплатно!

сайт, при полном или частичном копировании материала ссылка на первоисточник обязательна.

Слово «паремия» было заимствовано из греческого языка и соответствовало по смыслу русским словам «притча», «пословица», «поговорка». Паремия - это устойчивая фразеологическая единица, представляющая собой целостное предложение дидактического (поучительного) содержания .

В церковном обиходе смысл слова «паремия» сузился - этим словом обозначали особый тип изречений, выбираемый из писания для чтения во время богослужения, избранные места для чтения из Ветхого завета.

Исследование паремий давно вылилось в отдельную дисциплину, ветвь науки - паремиографию. Еще в глубокой древности записями пословиц и поговорок занимались греческие, александрийские и римские ученые. В 13 - начале 15 вв. в Европе по мере развития национальных языков, особенное внимание стало уделяться паремиям европейских народов, были даже сборники, к примеру, сборник «Пословиц Виллана», составителем которого был некий клирик из рода Филиппа Эльзасского. Сбор и изучение паремий не прекращалось и продолжается до сегодняшнего дня.

Общие замечания о пословицах и поговорках рассеяны в исторических и теоретических исследованиях народной поэзии, в курсах антропологии, этнографии и в фольклоре. Начало изучению пословичных единиц положили такие ученые, как Иван Михайлович Снегирев (1793 - 1868 гг.), написавший книги «Русские в своих пословицах. Рассуждения и исследования об отечественных пословицах и поговорках», выпускавшиеся в 1831 - 1834 гг.; Александр Афанасьевич Потебня (1835 -1891 гг.).

И. М. Снегирев и А. А. Потебня отличали образные пословицы от безобразных. В связи с этим А. А. Потебня писал, что «если обобщение не будет заключать в себе следа своего происхождения от образа, мы получим другой вид пословицы, именно - безобразное изречение нравственного содержания» .

В. И. Даль проводил разграничение пословиц и поговорок на основе их структурно - семантических и функциональных особенностей. Ученый считал пословицу «коротенькой притчей, поучением, понятным и принятым всеми, высказанным особняком, то есть иносказательно»

Поговорку же он определял следующим образом: «Поговорка - окольное выражение, простое иносказание, обиняк, способ выражения, но без притчи, без суждения, заключения, применения; это одна первая половина пословицы.» .

В паремиях мы неизбежно встречаемся с явлением стереотипизации. Она является одной из важнейших характеристик группового и межличностного восприятия и рассматривается психологами как восприятие и оценка социальных объектов на основе определенных представлений (стереотипов) .

В лингвистике данный феномен можно наблюдать в устойчивых сочетаниях, идиомах, фразеологизмах, пословицах и поговорках. Паремиологический фонд языка является источником стереотипных воззрений и взглядов, поддающийся незначительным изменениям с течением времени.

В ходе исследования мы выяснили, что термин «гендер» был введен в лингвистику в конце 60-х - начале 70-х годов прошедшего века. В то время понятие «гендер» использовалось для описания социальных, психологических, культурных, аспектов «женского пола» в сравнении с «мужским полом». В 80-е годы прошедшего века термин «гендер» стал пониматься как проблема полного исследования женственности и мужественности и связанных с ними социальных и культурных проблем, а в 90-е годы прошлого века возникает направление, исследующее только маскулинность (комплекс телесных, поведенческих и психологических особенностей (вторичных половых признаков), рассматриваемых, как мужские) и ее проявления в различных языках. Таким образом, в течение нескольких десятилетий складывается понятие «гендер», обозначающее совокупность социальных и культурных норм, которые общество буквально предписывает выполнять человеку в зависимости от его биологического пола.

Так же мы узнали, что гендер для лингвистики представляет ценность не только как отраженная в языке экстралингвистическая реальность. Будучи зафиксированным в языке, он превращается в лингвистический символ, воздействующий наряду с социальными и культурными факторами на социализацию индивида. Ни одна из гуманитарных антропоцентрических наук не вкладывала в понятие «культурный конструкт» значения «лингвистический». Языковые гендерные стереотипы воздействуют на сознание людей в такой же мере, как и социокультурные нормы общества через книги, СМИ, интернет, религию, кино, театр, обряды и традиции.

В настоящее время исследованиями гендера через анализ структур языка занимаются: социолингвистика, психолингвистика, идентификационная диагностика, лингвокультурология, литературоведение, теория перевода и теория межкультурной коммуникации.

Так же было выяснено, что гендер не является перманентной составляющей коммуникации. Интенсивность его проявления зависит от многих лингвистических факторов. На передний план выступают исследования, связанные с поиском языковых средств, используемых для конструирования гендерной идентичности.

Национально-культурная семантика присутствует на всех уровнях языка: в фонетике, в морфологии, в синтаксисе и в лексике. Однако наиболее ярко она проявляется в паремиологии. Изучение паремий (пословиц, поговорок, афоризмов и фразеологизмов) способствует пониманию менталитета и национального характера носителей данного языка. Именно через паремиологический фонд происходит соприкосновение с ментальностью и образом жизни, а также осознание логики мышления, мировидения и мироощущения.

Паремии, выполняя кумулятивную функцию, направлены на формирование определенных стереотипов поведения, на определение положительных и отрицательных качеств индивида согласно утвердившимся в обществе представлениям. Паремиологии свойственно не только отражение качеств характера и необходимой модели поведения, но и репрезентация национальной традиции.

Под термином «паремия» большинство исследователей понимает «афоризмы народного происхождения , прежде всего пословицы и поговорки, которые наряду с афоризмами нефольклорного происхождения образуют относительно самостоятельный пласт языковых выражений, которые условно объединяются с фразеологией, поскольку паремии и афоризмы, в отличие от фразеологизмов, не выполняют номинативной функции». Паремии включается в систему синтагматико-парадигматических отношений языка, поскольку «как и все фольклорные тексты, обладают планом языковой и логической структуры, а также планом реалий» (Иванова 2001:33).

«Паремии обладают планом выражения и планом содержания и, следовательно, включаются в систему синтагматических и парадигматических отношений языка. Паремии образуют тематические группы, могут вступать в отношения синонимии и антонимии, кроме того, различные варианты пословиц и поговорок образуют вариантные парадигмы» (Байжанова 2007:63).

В последние десятилетия в российской лингвистике развивается научное направление, авторы которого всесторонне анализируют факты русского языка (прежде всего лексику и фразеологию) для углубленного изучения традиционной материальной культуры восточных славян. Появлению этих работ предшествовала длительная история создания “лингвокультурологических” паремиологических сборников В. И. Даля, М. А. Рыбниковой и др., из которых особенно выделяется труд И.М.Снегирева “Русские в своих пословицах”, показывающий связь образного содержания пословиц и поговорок с обычаями, поверьями, историей, фактами бытовой культуры русского народа.

В лингвистических исследованиях русских пословиц, фразеологизмов, поговорок привлечение национальных реалий, выявление национально-специфического было плодотворным в трудах А.А. Потебни – о формировании содержания фразеологических оборотов (Потебня 1968), в статьях Б.А.Ларина – о процессе фразеологизации (Ларин 1956), в статьях Н.И.Толстого – о реконструкции праславянской фразеологии (Толстой 1973).

Общий поворот в филологии к проблемам ментальности в большой степени способствовал развитию лингвокультурологического направления. В настоящее время в многочисленных трудах русских и зарубежных исследователей развивается взгляд на фразеологизм (пословицу) как когнитивную единицу: носителем знания могут быть самые разные языковые стереотипы – в том числе слова, словосочетания, фразеологизмы, пословицы.

В центре внимания множества частных исследований языковых средств, концентрированно отражающих специфику народной психологии и философии, оказываются и паремии.

По мнению М.Л.Ковшовой, рассматривающей устойчивые единицы русского языка с позиций когнитивистики и культурологии, полноценное представление об идиоме создается двумя ракурсами – рассмотрением фразеологизма как языкового знака, передающего информацию, и анализом его как знака, хранящего и воспроизводящего культурные информацию установки народа, знака, вся семантика которого «предстает в проблесках культуры» (Ковшова 1999:164-167).

Паремии непосредственно связаны с культурой и историей определенного народа. «Все паремии соотносятся с понятием текст, так как самые простые паремии образуют уже законченное высказывание, в письменном виде которое представляет собой текст. Все они могут употребляться в отрыве от контекста . Эта черта отличает их от фразеологических оборотов, так как все фразеологические обороты не образуют самостоятельного текста, не могут существовать в отрыве от контекста, они всегда являются элементом какого-либо текста» (Антонова 2011:68).

Вопрос об отнесении или неотносении паремий к фразеологическому фонду языка достаточно дискуссионным. Паремии - «как замкнутые устойчивые фразы, являющиеся маркерами ситуаций или отношений между реалиями, совмещают свойства и фразеологизмов со свойствами предложений и свободных сочетаний» (Савенкова 2002:180).

Согласно теории Г.Л. Пермякова, паремиям присуще наличие трех автономных структурных планов, что также характерно и для фольклорных текстов:

1. План лингвистической (и композиционной) структуры.

2. План логической (и семиотической) структуры.

3. План реалий, то есть то, что взаимосвязано с окружающим миром человека (Пермяков 1988:240).

Паремии образуют тематические группы, могут вступать в отношения синонимии и антонимии, кроме того, различные варианты пословиц и поговорок образуют вариантные парадигмы. Таким образом, спорным моментом в обозначенной дискуссии является особый статус паремии (в первую очередь, пословицы).

I .2. Понятие «пословица»и «поговорка»в научной литературе

I.2.1 Понятие «пословица» и «поговорка» в русском языке

Пословица не простое изречение. Она выражает определенную народную точку зрения. В ней заключена оценка жизни, наблюдения народного ума. Не всякое изречение становилось пословицей, а только такое, которое согласовывалось с образом жизни и мыслями множества людей - такое изречение могло существовать тысячелетия, переходя из века в век (Жуков 2000:3).

Понятие «пословица» по-разному определяется разными учеными.

Русские пословицы - «жемчужины народного творчества, в которых отразился опыт народа, его вековая мудрость и национальные традиции. Именно пословицы наиболее ярко демонстрируют жизненную силу и долговечность устной традиции, не вытесненной ни книжной культурой, ни телевидением, ни Интернетом» (Мокиенко 2010:7).

По мнению В.П.Жукова, пословица – это «меткое краткое изречение (обычно назидательного характера), типизирующее самые различные явления жизни и имеющее форму законченного предложения (простого или сложного)». Пословица выражает законченного суждение. Это «краткое народное изречение, имеющее одновременно буквальный и переносный план или только переносный план и составляющее в грамматическом отношении законченное предложение» (Жуков 1991:8-9).

Например:

Чудеса в решете - дырок много, вылезти некуда.

Не зная броду, не суйся в воду.

Делу время, потехе час.

По мнению В.М.Мокиенко, пословица - это «законченное образное или безобразное изречение, имеющее назидательный смысл и характеризующеесяособой ритмической и фонетической организацией» (Мокиенко 2010:12).

С точки зрения В.И.Даля, пословица - это «коротенькая причина, суждение, приговор, поучение, высказанное обиняком и пущенное в оборот под чеканом народности» и«это окольное выражение, переносная речь, простое иносказание, обиняк, способ выражения, но без притчи, без суждения, заключения, применения» (Даль 1957:5).

По мнению известного исследователя и собирателя М.А.Рыбниковой, поговорки - это «поэтическая форма слова: метафора, сравнение, эпитет, определение», элемент суждения, в то время как «пословица - это законченное суждение, завершенная мысль» (Рыбникова 1961:16-17).

В.П.Жуков считает, что поговорка - это «краткое народное изречение, (нередко назидательного характера), имеющее только буквальный план и в грамматическом отношении представляющие собой предложение» (Жуков 1991:16-17).

Например:

Чудеса в решете.

Остаться с носом.

Час от часу не легче .

Таким образом, пословицы всегда имеют структуру предложения, а поговорки могут быть представлены как предложениями, так и словосочетаниями.

Взгляды на пословицу можно считать в настоящее время устоявшимися и признаваемыми большинством исследователей. Пословицы и фразеологизмы в наибольшей степени способны отражать неповторимость национального склада мышления в области нравственно-ценностной интерпретации мира, показывать национально-специфические акценты осмысления бытия.

Для нашей работы актуальным является представление о пословичном материале русского и китайского языка. Пословицы фиксируют взаимоотношения различных сторон действительности, характеризуют человека, его мировоззрение и общественные отношения между людьми. Наличие особых логических моделей, по которым построены паремии, предполагают возможность существования у разных народов, территориально отделенных друг от друга, очень похожих по форме и содержанию пословиц.

I.2.2. Понятие «пословица»и «поговорка» в китайском языке.

Среди китайских лингвистов нет единого мнения по вопросу классификации народных речений и, как следствие, нет унифицированной терминологии для обозначения того или иного класса народных речений. Пожалуй, со всей определённостью можно говорить лишь об отграничении чэнъюй – фразеологизмов, относящихся к письменному, книжному стилю языка и построенных по нормам древнего языка вэнъянь, - от других разрядов фразеологических единиц, являющихся народными речениями (Зорина 2007:84).

А) Чэнъюй. Чэнъюй, букв. готовое выражение, представляет собой явление в китайской фразеологии, обладающее целым рядом типологических особенностей и признаков, обусловленных структурно-семантическими характеристиками, принципами фонетического строя, историей развития китайского языка (Коростовец 2007:11).

Чэнъюй - это устойчивое фразеологическое словосочетание (чаще четырехсловное), построенное по нормам древнекитайского языка, семантически монолитное, с обобщенно переносным значением , носящее экспрессивный характер, функционально являющееся членом предложения (Коростовец 2007:11).

Данное определение в полной мере отражает основные признаки чэнъюй с точки зрения его формы, значения и функции (Коростовец 2007:11).

Родословная чэнъюй уходит вглубь веков. Источником подавляющего большинства чэнъюй является китайская классическая литература: классические каноны, философские трактаты, исторические хроники, художественная литература, китайские лингвисты относят также к источникам происхождения чэнъюй исторические и философские притчи, легенды и мифы, крылатые слова и афоризмы, пословицы, заимствования из других языков и т. д. (Зорина, Ревцова 2007:7).

Б) Народные речения. Пословицы и Поговорки - яньюй.

Под янъюй в широком смысле подразумеваются все речения, создаваемые народом, имеющие просторечный, разговорный характер, отличающиеся устойчивостью структуры и лаконичностью. Эти особенности отличают народные речения от песен, чэнъюй и крылатых слов (Коростовец 2007:31).

Под янъюй в узком смысле понимаются собственно пословицы и поговорки, которые отличаются от других народных речений, в частности, от недоговорок - иносказаний и привычных выражений, в структурном отношении и по содержанию. Причём, главным отличием является содержательный, а именно поучительный, дидактический характер пословиц (Коростовец 2007:31)

В) Китайские лингвисты часто обозначают народные речения общим термином 俗语суюй (букв. Просторечное выражение; народное речение). Известный китайский фразеолог Вэнь Дуаньчжэн относит к категории суюй три разновидности народных речений, а именно: 1) пословицы - речения, представляющие собой суждения, имеющие поучительный характер, относящиеся к выразительным средствам языка; 2) привычные выражения - устойчивые фразеологические сочетания, представляющие собой изобразительные средства языка; 3) недоговорки - иносказательные речения, состоящие из двух частей: иносказания и его раскрытие, изобразительно - выразительные средства языка (Коростовец 2007:33).

Существует и другая точка зрения, согласно которой термин используется только для обозначения поговорок (Зорина, Ревцова 2007:65-66). Однако здесь существует трудность, присущая, вероятно, многим языкам. Речь идёт о критериях отграничения пословиц и поговорок. В науке о языке на сегодняшний день пока ещё не сложилось общепринятого взгляда на пословицы и поговорки (Зорина, Ревцова 2007:85). Обычно под пословицей понимают образное изречение, имеющее назидательный характер, типизирующее самые различные явления жизни, имеющее форму законченного предложения (простого или сложного), выражающее законченное суждение, как правило, характеризующееся особым ритмико-фонетическим оформлением (Зорина 2007:86).

Г) Народные речения. Недоговорки – иносказания – сехоуюй .

В современном китайском языке наряду, поговорками и другими речениями фольклорного характера широко распространен и такой жанр народных речений, как недоговорка: 歇后语 сехоуюй. Термин сехоуюй буквально означает ‘речение с усеченной концовкой’. В китайской лингвистической литературе , а также в работах зарубежных фразеологов толкование данного термина вызывало немало споров. В немногочисленных научных исследованиях 50-60-70х годов прошлого века термин сехоуюй понимался двояко, обозначая два различных явления фразеологии: 1)речения, образованные в результате усечения той или иной фразеологической единицы. Чаще всего усекается четырехсловный чэнъюй. Образовавшаяся таким образом новая фразеологическая единица функционирует в языке в значении отсеченной части; 2) двучленные речения, в которых первая часть представляет собой иносказание, а вторая - раскрытие иносказания (отсюда и название данных фразеологических единиц - недоговорки-иносказания). Эти речения могут употребляться как в полной форме (две части вместе), так и в усеченной, «недоговоренной» (одна первая часть). При этом усеченная форма употребляется в том же значении, что и полная, т.е. не происходит образования новой фразеологической единицы (Зорина, Ревцова 2007: 140，141).

В 80-90-е годы прошлого века и в начале этого столетия появилось немало работ китайских лингвистов, исследующих недоговорки. При этом под термином сехоуюй однозначно понимается вторая разновидность данных фразеологических единиц, а именно, недоговорки – иносказания (далее недоговорки) (Зорина, Ревцова 2007:142). Недоговорка - это народное речение, представляющее собой своеобразный тип фразеологических единиц, имеющий специфические, отличные от других народных речений признаки и ярко выраженный национальный характер. Данный тип фразеологических единиц встречается только в китайском языке; в родственных китайскому, а также в других восточных и в западных языках аналогов не существует (Зорина, Ревцова 2007:142).

Таким образом, из четырёх разрядов устойчивых единиц в китайском языке , «яньюй» ближе к пословицам и поговоркам русского языка, понятию паремия (пословица и поговорка) будут соответствовать Сехоуюй (недоговорки) и Яньюй. «Яньюй» также представляет собой воспроизводимое, экспрессивное выражение, обладающее дидактичностью, имеет разговорный характер и структуру предложения.

I.2.3 Проблема разграничения пословиц и поговорок.

Структурное и семантическое описание паремии как культурно значимой языковой единицы требует последовательного разграничения пословиц и поговорок. Паремиологические сборники, как правило, включают в себя и пословицы, и поговорки, так как эти разновидности паремий «тесно связаны и активно взаимодействуют на общей структурно - семантической платформе. Отметили, что пословицы часто переходят в поговорки, поскольку имеют ряд общих черт». Но, тем не менее, «пословицы и поговорки имеют ряд существенных различий в содержании и в структурно - семантической организации, - в первую очередь это то, что пословица обладает как прямым, так и переносным планом, в отличие от поговорки, имеющей только буквальный план значения» (Жуков 2000:9-10).

Пословицы и поговорки отличаются как от фразеологизмов, так и от крылатых выражений. От фразеологизмов пословицы и поговорки отличаются в структурно - грамматическом отношении: они представляют собой законченное предложение. В основе их целостного смыслового содержания лежат не понятия, а суждения. Поэтому пословицы и поговорки не могут быть носителями фразеологического значения, которое присуще фразеологизмам; смысл их может быть передан только предложением (нередко развернутым), тогда как значение фразеологизма передается словом или словосочетанием (Жуков 2000:9).

По мнению В.П.Жукова, существуют следующие отличия пословиц от поговорок:

1. 
   Пословица выражает общее суждение, а поговорка - суждение частного характера.
2. 
   К пословицам относят устойчивые народные изречения, имеющие переносный смысл, а к поговоркам - народные изречения, не имеющие переносного смысла.
3. 
   Между пословицами и поговорками размещается обширный мир пословично - поговорочных выражений, которые сочетают в себе признаки пословиц и поговорок. Эти выражения характеризуются тем, что часть слов в их составе сближается или совпадает со словами свободного употребления, а другая часть (нередко реальные или потенциальные фразеологизмы) имеет фигуральное, переносное значение».

В.П.Жуков отмечает те факты, которые подчеркивают общность между пословицами, поговорками и пословично-поговорочными выражениями:

1. 
   «Пословицы, поговорки и пословично-поговорочные выражения могут передать как общие суждения, так и суждения частного характера».
2. 
   «Обобщающему характеру пословиц, поговорок и пословично-поговорочных выражений способствует в определенной степени тип их синтаксического построения: многие из них выражены обобщенно-личными предложениями. Кроме того, глагольное сказуемое в составе пословиц , поговорок и пословично-поговорочных выражений чаще всего употребляется в форме настоящего времени со значением обычности или вневременности действия».
   Например:

Много хочешь - мало получишь.

Под лежачий камень вода не течет.

Тише едешь - далеше будешь.

3. «В составе пословиц, поговорок и пословично-поговорочных выражений с более конкретным содержанием глагольное сказуемое обычно употребляется в форме прошедшего времени».

Например:

Кто не болел, тот здоровью цены не знает.

Окончил дело - гуляй смело.

Кто много видел и слышат тот много знает.

В.П.Жуков считает, что «от фразеологизмов пословицы и поговорки отличаются в структурно-грамматическом отношении: они представляют собой законченное предложение. В основе их целостного смыслового содержания лежат не понятия, я суждения. Поэтому пословицы и поговорки не могут быть носителями фразеологического значения, которое присуще фразеологизмам; смысл их может быть передан только предложением (нередко развернутым), тогда как значение фразеологизма передается словами или словосочетанием» (Жуков 1991:6-7).

Но мы считаем, что пословицы и поговорки одинаковы. Поскольку мы не анализируем языковую форму, для нас это не важно, не актуально, а самое важное - культурный смысл, заключенный в пословицах и поговорках.

Пословицы обычно бытуют в виде устойчивых, завершенных фраз, а поговорки допускают варьирование своего состава и не всегда выражают законченное суждение. Поговорки можно сравнить с мостом, это переход от фразеологизмов к пословицам.

I.3. Паремиологические сочетания в контексте других устойчивых выражений

Паремиология - это «направление фразеологии, раздел лингвистики, направленный на исследование и попытки классификаций паремий (пословиц, пословичных выражений, антипословиц, поговорок, веллеризмов, девизов, слоганов, афоризмов, максим, загадок, примет и прочих устойчивых выражений, ведущей функцией которых определена сжатая яркая словесная формулировка традиций и закрепленного жизненного опыта общества)» Паремии всех народов мира передают типовые ситуации, имеют сходное логическое содержание, значение, различаясь лишь образами (деталями, реалиями), с помощью которых передается логическое содержание (Жуков 2000:9-10).

«Паремиология достаточно плотно переплетается с паремиографией - наукой, отвечающей за сбор, хранение и обработку материалов для исследований паремиологов» (Жуков 2000:9-10).

Одно из направлений паремиологии - «компаративная» паремиология - изучает паремии в контексте разных языков и культур.

С точки зрения лингвистов, определяющих фразеологию в широком смысле, пословицы и поговорки должны быть включены в ее систему. «Однако существует новаторское направление, изучающее непосредственно пословицы и поговорки, называющее эти сочетания паремиями» Так, паремии как специфичные проявления жанра фольклора реализуются в качестве объектов исследования не только у фразеологов и фольклористов, но и паремиологов. Данный интерес к подобным выражениям подтверждается высоким уровнем их изобразительности и расширенным диапазоном экспрессии. (Пермяков 1988:79 ).

Среди наиболее известных работ по данной проблематике интерес представляют работы ученого-паремиолога Г. Л. Пермякова.

Выражения устойчивого характера Г.Л. Пермяков определяет как «разного рода языковые клише». «Градируя сочетания по видам, особенностям структуры, функциональным характеристикам, стилистической принадлежности, а также по реализациям синтаксиса в рамках каждой конструкции, не совсем корректно определять их одним термином, с учетом отсутствия передачи этим термином адекватного смысла и полного речевого содержания каждого из всех, включаемых в этот круг, типов высказываний, хотя бы на том основании, что эти выражения относятся к совершенно разным жанрам, различным по характеру функционирования их в речи». С учетом контекста эти сочетания выполняют ряд дополнительных функций и ролей : замещения, диалога, уровня этикета, формализма и прочие. Например, «особенности некоторых форм (анекдоты, загадки, задачи, басни, кумулятивные сказки и др.) по большому счету позволяют определить их к области фольклора, а для лингвиста представляют интерес как богатейший кладезь фольклора и этнографических материалов»(Пермяков 1988:79 ).

Есть другие формы устойчивых выражений, например: пословица, поговорка, проклятие, благопожелание и др. «То в данном случае определяющим критерием являются особенности жанра того или иного сочетания, а также отличительные особенности. Лапидарность формы и высочайший уровень образности содержания, помогают объяснить отсутствие установок по поводу определенных речевых ситуаций и строго определенных целеустановочных признаков». Указанные сочетания без особых проблем используются в тексте, проходят процесс адаптации в нём и фиксации (если речь идет о письменном тексте). Форма и содержание позволяют им абсолютно внедряться в общую речевую картину даже спонтанного текста (Пермяков 1988:79 ).

Именно поэтому, на основании вышеизложенного, мы считаем, что пословицы, поговорки, а также некоторые формы этикетного общения и обращения необходимо рассматривать как «самостоятельный блок устойчивого фонда языка с собственно культурными кодами, отражающими национальную картину мира» (Пермяков, 1988:80 ).

«Фразеологизмы, паремии и афоризмы – это разновидности устойчивых выражений, каждая из которых характеризуется своим набором структурных, семантических и функциональных особенностей» (Алефиренко 2009:243 ).

«Опираясь на такую интерпретацию проблемы, имеет смысл определять все типы устойчивых выражений независимо от сферы употребления к единой отрасли лингвистики или разделу языкознания. Общность функционально-семантических признаков точно подмечена». Если до сих пор мы сталкивались с утверждениями о том, что пословицы и поговорки одновременно относятся и к фразеологии, и к паремиологии (явно выраженное широкое понимание фразеологии), то из этого определения следует, что фразеологизмы относятся к паремиологии. Это достаточно новая версия понимания объектов исследования паремиологии как наука. Однако, наряду с этим определением там же находим пояснение узкого понимания паремий, из которого следует , что таковыми считаются только пословицы и поговорки, и объясняется это тем, что «именно они выполняют функцию -«нравоучения» и могут претендовать на статус выразителей «народной мудрости» (Алефиренко 2009:243 ).

Паремиологическая система современного русского языка представляет собой «совокупность различных по времени происхождения и различных по степени востребованности в современной речевой практике народных изречений, различающихся структурными и семантическими особенностями и объединенных рядом специфических признаков, прежде всего таких, как естественность происхождения, устойчивость и воспроизведение в речи в тот или иной исторический период». Кроме того, паремиологический источник средств русского языка является областью отражения, хранения и трансляции культурных ценностей народа (Алефиренко 2009:244 ).

Как видим, данная теоретическая позиция находит свое выражение в противоречивости и неоднозначности, что порождает определенного уровня сложности понимания непосредственно авторской позиции на предмет и объект как фразеологии, так и паремиологии. С одной стороны, пословицы и поговорки являются основными объектами изучения паремиологии, с другой – они традиционно рассматриваются как часть фразеологического фонда. «В узком понимании паремиология, по мнению авторов, изучает только пословицы и поговорки, а другие виды устойчивых выражений отграничиваются как не относящиеся к этой науке, хотя в то же время ими называются «основными разновидностями» паремий. Следовательно, должны быть и другие разновидности, однако о них даже не упоминается» (Алефиренко 2009:244 ).

К сожалению, подобного рода логические несоответствия и расхождения в теоретических положениях нередки. По мнению Н.Ф. Алефиренко, «…крайне размытыми оказываются признаки, критерии, особенности, которые приводятся как характеризующие тот или иной тип устойчивых выражений» Функционально-стилистическое описание пословиц и поговорок, которое приводится во многих источниках, одинаково успешно может относиться и к ряду других типов и жанров устойчивых выражений. (Алефиренко 2009:244 ).

В более новых изданиях отражается несколько иное состояние данной проблематики. В этом отношении, следует заметить, что ряд таких работ, где рассматривается данная область языкознания, невелик. «В более ранних трудах отечественных фразеологов крайне редко встречается исследовательский анализ пословиц и поговорок как объектов фразеологии в широком понимании и тем более как объектов паремиологии. В основном авторы ограничиваются лишь указанием на общеизвестные признаки, такие как «выразительность», «лаконичность высказывания назидательного характера», «интонационная завершенность», «воспроизводимость» и т.д., в качестве их функциональных особенностей выделяя аккумулятивную, прагматическую и когнитивную функции» (Виноградов 1977:140).

В.В.Виноградов говорил о том, что перечисленные признаки и функции являются характеризующими в равной степени как собственно фразеологизмы, так и большинство разновидностей «малых» форм фольклорных жанров. «Хотя это не снимает вопроса о границах фразеологии и паремиологии, о признаках и критериях градации в данном контексте» (Виноградов 1977:140).

С учетом подмеченных нами отдельных недочетов, касающихся некоторых фразеологических единиц и словаря в целом, мы не подвергаем сомнению отнесение вышеприведенных вариантов устойчивых выражений именно к числу фразеологических единиц, поскольку они полностью отвечают тем категориальным признакам, которые выдвигаются автором словаря в теоретических положениях. «Категориальные признаки фразеологических единиц – целостность, семантическая неразложимость, неделимость, грамматическая соотнесенность со словом и воспроизводимость – присутствуют в приведенных примерах, а значит, не должно возникать никаких сомнений по поводу их лингвистического статуса как фразеологических единиц» (Виноградов 1977:161).

Встречаются и явные искажения научной позиции. Речь идет о предложении В.П. Жукова относительно возможности «упразднения термина «поговорка» как аналога фразеологизма» (Алефиренко 2009:244 ). В.П. Жуков, напротив, указывает на самобытность и отличие пословиц и поговорок от фразеологизмов, объясняя это тем, что «пословицы и поговорки отличаются как от фразеологизмов, так и от крылатых выражений. От фразеологизмов пословицы и поговорки отличаются в структурно-грамматическом отношении: они представляют собой законченное предложение. В основе их целостного смыслового содержания лежат не понятия, а суждения. Поэтому пословицы и поговорки не могут быть носителями фразеологического значения, которое присуще фразеологизмам; смысл их может быть передан только предложением (нередко развернутым), тогда как значение фразеологизма передается словом или словосочетанием» (Жуков 2000:33). Что касается непосредственно самого предложения об упразднении поговорки, то в цитируемом источнике говорится, что «во избежание терминологической путаницы можно, по нашему мнению, или упразднить термин «поговорки» как аналог фразеологизмов, или по-новому его осмыслить. Думается, что этот термин упразднять нецелесообразно» (Жуков 2000: 11 ).

Следовательно, нельзя отрицать факт искаженной трансформации основной идеи цитируемого тезиса, предполагающего ложные выводы, которые дают неверное теоретическое направление. На современном этапе развития лингвистической науки отождествление поговорки и фразеологизма, на наш взгляд, недопустимо, тем более что в качестве примеров поговорок предлагаются собственно фразеологизмы.

У пословицы два значения – прямое и переносное. Поговорка в свою очередь, имеет только один прямой смысл, что не мешает успешному использованию в подобных речевых условиях и с теми же функциями. Такое положение в системе языка не мешают пословицам оставаться объектом филологии и иметь широкое употребление.

Таким образом, градация пословиц, поговорок, крылатых слов представляется необходимой с точки зрения разных аспектов. С одной стороны, это обособленные типы устойчивых сочетаний, с другой – межуровневые, находящиеся на стыке научных дисциплин единицы речи. Фразеологизмы в этой системе будут той величиной, которая характеризуется наиболее устойчивыми основными категориальными особенностями.
I .4. Основные виды и классификации паремий в современном русском языке

Анализ лингвистической литературы (В.П.Жуков, В.Г.Костомаров, З.К.Тарлалов, Л.Б.Савенкова и др.) выделил следующие виды паремий:

Актуальные паремии (прямые и аллегоричные);

Например:

На дворе шапка горит.

Где тонко, там и рвется.

Эвокативные паремии (прямые и аллегоричные);

Например:

Сколько голов, столько умов.

Оптативные паремии (прямые и аллегоричные);

Например:

С сильным не борись, с богатым не судись.

Экспериментальные паремии;

Например:

Зубы есть, да нечего есть.

Импрессивные паремии;

Например:

Пьяному и море по колено.

Метаязыковые паремии;

Например:

Слово не воробей - вылетит, не поймаешь.

Согласно теории А.М.Жигулева, «все паремии могут образовывать единую систему знаков. Элементы любой знаковой системы в семиотике обладают определенными функциями, одни простые выступают в качестве строительного материала для других, другие способные выполнять ряд дополнительных функций» (Жигулев 1969:246).

Существует семь базовых функций паремий, выделенных А.М.Жугулевым:

1. Моделирующая функция - присуща всем без исключения типам клише, но ярче всех выражена у пословичных изречений, веллеризмов, побасенок и одномоментных анекдотов. Суть ее заключается в том, что паремия дает словесную модель той или иной жизненной ситуации. Даже те клише, у которых отсутствует мотивировка их общего значения, тоже обладают моделирующей функцией, так как напоминают нам о ситуации опосредованно - через текст.

2. Поучительная функция - это функцию также можно обнаружить у самых различных паремий, но лучше всего она проявляется у так называемых «деловых» клише, а также у загадок, задач, головоломок и скороговорок. Основной чертой данной функции является обучения важным и нужным для человека вещам.

3. Прогностическая функция присуща разным типам паремий, но в наибольщей степени проявляется у примет (естественных предзнаменований), поверий (суеверных предзнаменований). Все они необходимы человеку для предсказания возможного будущего. Например: если просыпал соль, сплюнь через левое плечо, иначе горе будет .

4. Магическая функция. Необходима для побуждения человека к определенным действиям, посредствам произнесения необходимых слов. Согласно данной функции, благодаря использованию данных паремий можно вызвать нужные действия, навязать природе или другим людям свое мнение и волю. Например: заговор на любовь («Гана, будь всегда со мной во всем и прошу, дай мне настоящую любовь. Гана, дай ему (ей) сил, свои чувства облечь в слова, и как песню их пропеть») призван вызвать необходимые чувства у другого человека, посредствам обращения к человеку, наделенного магическими свойствами.

5. Негативно-коммуникативная функция. Данная функция является неотъемлемой для этих паремий. Смысл изречений, обладающих данной функцией, в том, чтобы сказав что-либо, ничего при этом не сообщить, или же уйти от нежелательного ответа, либо отвести довод противника. Например, тише едешь - дальше будешь .

6. Развлекательная функция - может быть свойственна паремиям всех типов, но в качестве первостепенной и наиболее яркой выступает только у прибауток. Подобная функция используется для развлечения слушателей.

7. Орнаментальная функция - по мнению многих паремиологов, это основная функция всех типов народных изречения. Он является основной функцией для всех паремий, необходима для украшения речи.

Каждая из функций, перечисленных выше, может быть свойственна всем паремиологическим типам, но доминирующей и обязательной она оказывается только у некоторых из них. С другой стороны, все типы паремий могут обладать всеми типичными функциями, но только одна из них оказывается обязательной и главенствующей для данного типа.

Паремия может обладать не одной конкретной функцией. «Пословицы и поговорки являются одним из основных типов паремий, ими являются краткие устойчивые народные изречения, обобщающие социально-исторический опыт народа и вошедшие в разговорную речь» (Жигулев 1969: 298).

Паремиография достаточно широко изучается в современной фольклористике: изданы десятки печатных сборников, осуществлен ряд теоретических исследований. Однако на сегодня еще окончательно не разрешены вопросы научной классификации пословиц и поговорок. Это связано с тем, что, несмотря на сжатость формы, паремии - «явление многоаспектное, их изучение ведется под разными углами зрения. Важными являются проблемы исследования их внутреннего содержания (поиски источников их происхождения, эволюция формы и содержания, изучения исторического основания, тематическая характеристика, семантика, определение жанровых разновидностей и др.). Не менее важен вопрос формы (композиция пословиц, поэтика). Мало изучена и проблема вариантности поговорок (их разветвления и изменение значения на разных территориях, образования тематических гнезд и т. п.), полисемантичности значений, межнациональных заимствований (этнические, типологические сопоставления) и др.» (Пермяков 1970:11 ).

Г.Л.Пермяков отмечал, что «вопрос о классификации пословиц и поговорок - коренной вопрос современной паремиологии…». Автор выделял несколько типов классификации пословичных изречений:

1. 
   Алфавитная классификация. Она требует размещения пословиц в алфавитном порядке в зависимости от начальных букв первого слова. Так расположены пословицы и поговорки в большинстве старинных русских сборников и во многих современных изданиях. Неоспоримым достоинством алфавитной системы является ее простота. Однако при таком способе размещения варианты одной и той же пословицы, начинающиеся с разных букв, попадают в разные места. Особенно неудобен этот способ для классификации переводных пословиц, ибо любое изречение можно перевести так, что оно будет начинаться с какой угодно буквы.
2. 
   Классификация по опорным словам (она же лексическая, или энциклопедическая) подразумевает распределение пословиц по тем узловым словам, из которых данное изречение состоит. Так, пословицу «куй железо, пока горячо» можно отнести в группу, обьединяющую все изречения о кузнецах и ковке, а также в группу, которая говорит о железе (или других металлах), и в группу, посвященную всему горячему. Этот способ удобен для отыскания некоторых, уже известных пословиц, но плох тем, что при нем одинаковые по смыслу, но разные по лексическому составу изречения попадают в разные группы, а близкие по словам, но разные по смыслу - в одну.
3. 
   Монографическая классификация строится на группировке пословиц по месту или по времени их собирания и по собирателю. Классификация позволяет изучить историю жанра, но также не устраняет повторов и неупорядоченности. Этот способ классификация и публикация пословиц очень удобен для изучения истории вопроса, но, как и два предыдущих, он абсолютно не гарантирует отсутствия многочисленных повторов и внутренней неупорядоченности.
4. 
   Генетическая классификация распределяет пословицы и поговорки по признаку происхождения (язык и народ), в частности по языкам и народам . Сборник, составленный в соответствии с такой классификацией, позволяет изучить пословицы разных народов мира и сравнить их, но изречения, единые по теме или смыслу, опять же попадают в разные разделы.
5. 
   Тематическая классификация предполагает распределение пословичных изречений по темам высказывания, т.е. по их содержанию. Так, пословицу «Сапожник без сапог» она отнесет в группу о жизни сапожников, шире - ремесленников, еще шире - трудящихся вообще. Тематическая классификация позволяет отвлечься от многих необязательных (число внешних) элементов изречения и обратить внимание на более существенное в нем. Однако и эта система не лишена ряда серьезных недостатков. Во-первых, многие пословичные изречения (собственно пословицы и поговорки) употребляются в переносном смысле, т.е. отличаются многозначностью, и потому не могут быть помещены в рамки одной узкой темы. Во-вторых, все предметно-тематические классы, предлагаемые паремиологами, взаимно перекрещиваются и потому не дают (и не могут дать) однозначиного решения. В самом деле, куда следует поместить пословицу о «жадности богачей», если в сборнике и в системе есть отдельный раздел о жадности и отдельный - о богачах? И, наконец, сама разбивка на тематические группы весьма произвольна, и каждым исследователем и составителем сборника решается по-своему.
6. 
   Структурная, на основе которой возникли попытки международных классификаций паремий - за соответствующими моделями-формулами. Например: Прямые утвердительные по формуле А=Б: «Время - деньги», «Ум - сокровище человека»; Отрицательные - А не = Б: «Одна ласточка не делает весны», «Гордость не украшает человека»; Причинно-следственные - А где есть, там и Б: «Где игла, нить там»; Подобия - А какое, такое и Бы: «Какая хата, такой плетень, какой отец, такой и сын»; «Какая прялка, такая и нитка»; Часть А влияет на все Бы: «Паршивая овца все стадо портит»; С одной А различные Бы: «С одного дерева крест и лопата» и др. (Пермяков, 1970:12-13 ).

Таким образом, «каждая из описанных систем обладает своими достоинствами и может с тем или иным успехом применяться в отдельных случаях. Однако эти системы обладают одним общим недостатком: все они опираются на случайные признаки, не связанные или почти не связанные с природой самих изречений». Именно поэтому ни одна из существенных ныне систем классификации пословиц и поговорок не может служить основной для сознания объективной теории жанра (Пермяков 1970:16 ).

Паремии пословично-поговорочного типа могут быть классифицированы по различным аспектам: по логической форме построения, по тематике референтной области, по характеру выражаемого ими смысла, по роду связанного с ними речевого действия (предостережение, подбадривание, совет и пр.) и т.д. «Невозможно, по-видимому, создать такую универсальную классификацию, которая отражала бы в себе все разнообразие их сущностных аспектов; задача заключается в том, чтобы создаваемая классификация отвечала более конкретным требованиям и целям, связанным с определенной познавательной установкой » (Сидорков 2003:206).

Этот принцип возник в языкознании на основе синтаксического построения паремий. Кроме перечисленных, есть и другие принципы классификации, но они не получили распространения.

Для успешной работы, связанной с изучением пословиц и поговорок, одной классификации недостаточно. Поэтому нужно выбирать классификацию в соответствии с определенными задачами, стоящими перед исследователями. Так, для изучения истории жанра можно использовать монографическую классификацию, а для составления сборника известных всем пословиц – алфавитную.

На основе данной классификации можно видеть, что говорит народ о той или иной стороне житейского быта, сделать вывод, общее заключение о духовной и нравственной составляющей народа, о его житейских отношениях.

Выводы

Паремии интересны не только как средство общения, но и как средство познания национального характера народа, проникновения в систему его ценностей, хранилище разнообразной культурологической информации. Именно паремии заключают в себе совокупность мнений, выработанных народом как лингвокультурной общностью, даёт возможность обнаружить наиболее значимые ценности, сложившиеся в этническом сознании, отражающие философию и психологию народа.

Вслед за В.М.Мокиенко мы придерживаемся точки зрения, согласно которой паремиология отражает обобщенную культурно значимую информацию и стереотипические представления народа о мире. Паремиология представляем собой науку, которая изучает паремии, это общий термин для обозначения пословиц и поговорок.

Паремии - это афоризмы народного происхождения, характеризующиеся лаконичностью формы, воспроизводимостью значения и имеющие, как правило, назидательный смысл.

Пословицы - устойчивые в речевом обиходе изречения, имеющие форму законченного предложения и выражающие суждение назидательного характера. Пословицы обладают буквальным и переносным смыслом. Поговорки - образное или безобразное изречение, имеющее буквальный план и в грамматическом отношении представляющие собой предложение.

Пословицы и поговорки - устные краткие изречения, всходящие к фольклору. Пословица в обобщенном виде констатирует свойства людей и явлений, дает им оценку или предписывает образ действий. Самое важное для исследователей - это найти тот культурный смысл, который заключен в пословицах и поговорках.

Разнородность паремий включается как в старые, так и в новые сборники. Это признание единства паремиологического фонда русского языка как совокупности разновременных по происхождению и различных по степени востребованности в современном дискурсе народных изречений, различающихся структурными и семантическими особенностями и объединенных рядом специфических признаков.

В числе средств обеспечения коммуникативной востребованности паремий следует выделить наиболее распространенные элементы, которые играют важную роль не только во внешнем их оформлении, но и в формировании образного плана значения пословиц и поговорок.

Таким образом, паремия является уникальным объектом для исследования языка и культуры, цель которого - изучение культурных наслоений в структуре значения языковых единиц. Паремия способна не только к выражению умозаключения, но и к формированию обобщенных представлений о жизненных закономерностях.

Филологические науки./ 3.Теоретические и методологические проблемы исследования языка

К.ф.н. Птушко С.В.

Нижегородский Лингвистический Университет, Россия.

Лингвистический статус паремий.

В современном языкознании существует несколько теорий, согласно которым пословицы и поговорки (паремии) либо включаются в состав фразеологии, либо остаются за ее пределами. Всякая систематизация фразеологического материала в виде классификаций строится в зависимости от того, какие свойства фразеологической единицы подвергаются анализу, а так как устойчивые соединения слов многообразны как в структурном, семантическом, так и в функциональном плане, то вопрос об объеме и содержании понятия фразеологическая единица (ФЕ) до сих пор вызывает разногласия. Кроме того, при отсутствии последовательного применения единого критерия, который взят за основу при определении объема фразеологии, не всегда те или иные общие положения распространяются на все виды устойчивых сочетаний слов; для некоторых из них делается исключение, в зависимости от того, склонен или нет, автор считать их фразеологизмами. Представляется целесообразным выделить наиболее существенные точки зрения на статус пословицы и ее место во фразеологии: 1. Пословица не является фразеологической единицей – «узкая» трактовка объема фразеологии. 2. Пословица является частью фразеологического фонда языка – «широкая» трактовка объема фразеологии.

Однако, часть авторов все же ставит под сомнение возможность отнесения к фразеологии всех пословиц без исключения и выделяет так называемый «частотный корпус пословиц» или «паремиологический минимум». При этом к фразеологии, по их мнению, следует относить только те пословицы, которые обладают высокой частотностью в различных сферах коммуникации (по терминологии В.Л.Архангельского, «общеупотребительные» пословицы). Недостаток этой теории, на наш взгляд,состоит в том, что разные авторы по-разному подходят к отбору частотных пословиц, что приводит к субъективности и расхождению в результатах. Сразу возникает вопрос – на каком материале проводить исследования: должны ли использоваться только письменные источники или следует учитывать и устные опросы информантов? Если использовать письменные источники, токак должен отбираться материал: стоит ли учитывать только современные художественные произведения (60-90 годов) или любой письменный источник независимо от стиля и времени создания?

В.Л. Архангельский указывает, что любая пословица из нечастотных в настоящее время всегда может получить активное употребление в речевом стандарте, иными словами, стать частотной. Во многом это происходит и благодаря средствам массовой информации, которые вводят ее в оборот. Отсюда следует, что корпус частотных пословиц очень подвижен. Те паремии, которые редко употреблялись 50-60 лет назад, в современных условиях могут получить новую интерпретацию и стать высокочастотными. И, наоборот, пословицы, которые еще 20 лет назад были употребительными как в письменной, так и в устной речи, в современных условиях могут выйти из употреблениякак устаревшие.Яркое подтверждение этому дают исследования Джонатана Катерис-Блэка, который сравнил результаты выделения частотных пословиц, полученные в 1931, 1982, 1995 годах. Как оказалось , самыми популярными пословицами были соответственно :

1931 год – A stit с h in time saves nine; An apple a day keeps the doctor away; There is no fool like an old fool.

1982 год – First come, first served; Money talks; First things first; Better late than never; Out of sight, out of mind.

1995 год – Birds of a feather flock together; New broom sweeps clean; Early bird catches the worm.

Как видим, во всех трех временных срезах были получены разные результаты. Это свидетельствует о том, что задача определения стабильного корпуса частотных пословицпрактически невозможна. Каждые несколько лет в него придется вносить изменения.

Использование устных опросов для выделения частотных пословиц имеет свои недостатки. Подобное исследование было проведено американским социологом Вильямом Албигом, который был одним из первых ученых, использовавших демографический метод в исследовании пословиц.

Исследование проходило следующим образом: 68 студентам университета было предложено за 30 минут написать список всех пословиц, которые они могли вспомнить за это время. Информантами было указано около 1443 пословиц, в среднем21.2 пословицы на одного студента. 442 пословицы были употреблены не более одного раза. Самойпопулярной пословицей оказалась A stitch in time saves nine . Ее указали 47 из 68 студентов. Кроме этого было выделено еще 13 пословиц, признанных наиболее употребительными: (47) A stitch in time saves nine . (40) A rolling stone gathers no moss. (39) A bird in the hand is worth two in the bush. (37) Early to bed, early to rise, makes a man healthy, wealthy and wise. (30) Never put off till tomorrow what you can do today. (27) Haste makes waste. (26) An apple a day keeps the doctor away. (23) All that glitters is not gold. (23) Do unto others as you would have them do unto you. (21) Laugh and the world laughs with you. (21) Birds of a feather flock together. (20) Make hay while the sun shines .

Другой американский социолог Read Bain получил такой же результат, задействовав в два раза большее количество студентов.

Потребовалось 30 лет, чтобы в 1968 году русский фольклорист и паремиолог Исидор Левин экспериментально доказалнесостоятельность экспериментов, проведенных Албигом и Бейном. Он выявил прямую зависимость результатов исследования от возраста, социального положения, национального характера, образования и менталитета информантов. В опросах И.Левина пожилые люди и сельские жители часто указывали в качестве частотных пословицы, сильно отличающиеся от тех, которые указываются городскими жителями и студентами. Несколько позже американский психолог С. Марзольф путем похожих опросов выяснил, что даже студенты одного университета, с одинаковым уровнем интеллекта, но разной расовой принадлежностью, указывают разные пословицы в качестве самых употребительных.

Что касается совмещения методов устных опросов и анализа текста для определения частотности пословиц, то, учитывая современные исследования психологов и языковедов, которые занимаются составлением ассоциативных фразеологических словарей, этот вариант также не является полностьюобъективным. Дело в том, что способность того или иного фразеологизма легко и быстро всплывать в памяти, свидетельствующая о его относительно центральном («близком к поверхности сознания») положении в личном тезаурусе, т.е. ощущение этого фразеологизма как живого (знакомого, обычного и всем понятного) знака не совпадает с частотой его реальной встречаемости. Как указывают сами исследователи, в этом феномене есть некоторая «неразгаданность», и на сегодня мы этот факт можем только констатировать. Все это подтверждает невозможность объективного деления паремиологического фонда на частотные (общеупотребительные) и нечастотные единицы и предлагаемого в связи с этим решения вопроса о фразеологическом статусе паремий.

Литература

1. Архангельский В.Л. Устойчивые фразы в современном русском языке. Ростов-на-Дону: Изд-во Ростовского Ун-та, 1964. 315 с.
2. Chateris-Black J. The survival of English proverbs: a corpus based account // An electronic journal of international proverb studies. http://deproverbio.com/ .
3. Albig W. Proverbs and social control// Sociology and social research. 1931. Vol 15. P.527-535.
4. Bain R. Verbal stereotypes and social control // Sociology and social research. 1939, Vol. 23. P. 431-446.
5. Добровольский Д.О., Караулов Ю.Н. Фразеология в ассоциативном словаре // Изв. АН. Сер. лит. и яз.1992.№ 6.С. 3-13 .